Проклятие для мага или сердце на троих
Шрифт:
– Вы - лучший правитель из ныне существующих, - проговорила Дея, благодарно улыбаясь Вайесу.
– Я в этом не уверен, но стараюсь им быть.
Деи показалось, что Верховный Хранитель смутился. Он, конечно, не привык к такому простодушному обращению, но их с Яном поздно ознакомили с правилами этикета, а привыкнув воспринимать Вайеса, как дедушку взявшего их на поруки, они уже не могли перестроиться. Вот и сейчас он любовно усадил ее в кресло и, пошевелив в камине угли, устроился напротив.
– До меня дошел слух, что сир Амбар пытался саботировать ваше вчерашнее обращение к народу.
– Да, он действительно намеревался втоптать меня
– Говорят, он сделал ваше выступление довольно скандальным?
– Влад отвлек Амбара на себя. Когда их ругань приобрела скабрезный характер, обо мне все тот час позабыли. И слава звездам, иначе в попытках отбиться от напористого сира, я могла бы наломать дров. В дебатах я не сильна и скорее всего моя речь стала бы не менее скандальной. Но в перепалке участвовала не я, а Влад, сохранивший мое лицо. Если честно, у меня было такое ощущение, будто он переносил меня на руках через смрадную лужу, чтобы я только не испачкала платье, сам же при этом утопал в грязи по колено. А может быть я все это напридумывала и на самом деле моя персона тут не причем. Может, ему просто нравиться быть в центре внимания, нравиться провоцировать так презираемых им людишек, - размышляла Дея вслух.
– Как раз наоборот. Он, как и вы хотел бы оставаться в тени, да не может. Весь его облик и манеры притягивают взгляды, рождая разного рода толки и пересуды. В довершении ко всему он импульсивен и действительно нетерпим к людям. Они это чувствуют и заочно недолюбливают его, навешивая все новые и новые ярлыки.
– Да, - согласилась с Вайесом Дея, - черному лебедю среди стаи уток не скрыться.
– Обычно его называют иначе. Вы не испытываете к нему того же, что и прочие, верно?
– А, что к нему обычно испытывают, кроме страха и неприязни?
– спросила Дея, которую начала напрягать откровенность этого разговора. Но прерывать его, она все же не хотела. Слишком велико было желание, разобраться в том, кто же такой этот загадочный Вед. А Вайес, как и Г орий, несомненно, знали о нем куда больше прочих.
– Кроме страха и неприязни к нему иногда испытывают и ненависть, - ответил Вайес, с прищуром поглядывая на Дею.
– Она обычно сменяет влюбленность. При всех его недостатках он умудряется вызывать нездоровый интерес у слабого пола.
– Намекаете на то, что я тоже попалась в его сети?
– усмехнулась Дея.
– Не спорю, он умеет обольщать когда ему это надо, - девушка решила, что бесполезно скрывать от Вайеса очевидное, как это делают дети, ведь она уже не ребенок и отрицание проблемы, не путь к ее разрешению.
– Ваша теория на счет любовного треугольника оказалась верной. Вот только он довольно быстро рассыпался, когда одна из его сторон самоликвидировалась.
– Вы так в этом уверены?
– слегка улыбаясь, просил Вайес.
– Я не интересую Влада, - с грустью проговорила Дея.
– Я вообще сомневаюсь, что кто-то может так же всецело поглотить его мысли, как это делает наука и ворожба.
– Мысли да, - согласился Вайес.
– Но в каждом человеке масса несознаваемого, темного и неизведанного и оно каждую минуту влияет на него. Не забывайте, вы единственный человек, которого Влад подпустил к себе достаточно близко. Для него поделиться с кем -то своими изобретениями, все равно, что для вас оголиться на людях.
– И как я, по-вашему, должна расценивать этот душевный стриптиз, после которого он снова закрылся?
Вайес посмотрел
– Вы никогда не задумывались, почему творчески энергичные люди редко обзаводятся семьей?
– спросил Вайес, глядя на тлеющие угли, - А если она у них и появляется, то родные видят их довольно редко и, как правило, спящими в мастерской или на любом другом рабочем месте.
– Нет, - глухо отозвалась Дея, поняв, что оставшееся до трапезы время Вайес решил потратить на лекции.
– Вы знаете поговорку «от любви до ненависти один шаг»?
– Знаю, конечно, а какое отношение она имеет к творчеству?
– О самое прямое! То, что мы привыкли называть любовью или ненавистью на самом деле энергия, причем одна и та же энергия. Только проходя через призму человеческой души, она преобразовывается в любовь или ненависть. Когда человек влюблен, он словно откупоривает отверстие в своем сердце, через которое и поступает эта энергия. А вот каким образом она будет в нем трансформироваться - это уже от самого человека зависит, одних она окрыляет, других разрушает. Эта очень мощное явление и не стоит его недооценивать. Но у людей горящих творческими идеями она может и не изменяться, оставаясь потоком чистого созидания. Это не значит, что они не способны на привычную для нас влюбленность, просто им эта энергия доступна в своей девственной чистоте, по силе не уступающей преобразованной во влюбленность, я думаю даже превосходящей ее. Но они предпочитают направлять ее внутрь себя, а не вовне.
– Хотите сказать, что делать новые открытия или заниматься ворожбой, так же волнительно как находиться рядом с любимым.
– Ощущения очень схожи. Изобретатель, например, испытывает эйфорию, когда ставит эксперимент. А ожидание результатов опыта, сродни тому, как томиться влюбленный в ожидании встречи.
– От чего же тогда всем потерпевшим неудачу в любви, не направить эту энергию в творчество? Для реализации большинства таких задач, вообще никто не нужен.
– Если бы все были способны реализовываться в творчестве, мы бы просто вымерли рано или поздно, - пошутил Вайес.
– Но есть люди, не мыслящие своей жизни без созидания. И они знают - все, что необходимо для творчества, это найти космос внутри себя.
– Это знаете ли, задачка не из простых, - вставила Дея, поражаясь как просто Вайес рассказывает, о столь плохо укладывающихся в ее голове истинах.
– Именно по этой причине люди и предпочитают влюбляться, а не строить замки, делать открытия или изучать звезды. Когда человек чувствует, что ему чего -то не хватает, он пытается отыскать это в другом существе. Отсюда так много печальных любовных историй. Нам часто кажется, что найти недостающий до полного счастья пазл проще в ком-то другом, нежели в самом себе. Но при этом мы не задумываемся, что счастье не приходит к нам с появлением любимого, ели мы до этого не умели его замечать.
– Поэтому Владу никто не нужен?
– спросила Дея.
– Зачем ему кто-то, если он сам в себе все отыскал. Круг так сказать замкнулся.
– И да, и нет, - ответил Вайес, снова щуря глаза, - Даже самодостаточному человеку хочется быть любимым. Это именно то, чего в творчестве недостает. Влад может любить свою работу, но она не ответит ему взаимностью. Его врата и зеркальные лабиринты не приласкают его и не скажут, какой он особенный.
– Но его работы и так говорят за него, они лучшее доказательство его гениальности.