Проклятие Эдварда Мунка
Шрифт:
Слайды не очень качественные. Работы Мунка надо смотреть если не в музее, то хотя бы в альбомах с приличной полиграфией. Они ведь живые – его краски, закручивающие цунами эмоций.
Сейчас… Василий Михайлович сладко зажмурился в предвкушении. Диапроектор высветил на экране одну из самых его любимых работ – «Созревание».
– Мы видим обнаженную девочку-подростка, сидящую на кровати. Композиция построена на сочетании горизонтальных (линия кровати) и вертикальных (фигура девочки) линий. В почти болезненной хрупкости девочки, ее скрещенных на груди руках и широко распахнутых глазах мы угадываем первое пробуждение сексуальности…
Его
– А что за странный черный комок справа?
Бубнов аж задохнулся от возмущения. Боже мой, и это говорят будущие художники! Комок… Ну, как они не понимают!
– Огромная черная тень, отбрасываемая фигурой девушки, предрекает ей зловещее будущее. Созревание – это сложная фаза перехода от детства к юности, и тень символизирует все страхи и опасения девочки.
Настырная девица все не унималась.
– Простите, это «Созревание» похитили грабители?
Василий Михайлович быстро сменил слайды. Восхитительно. Кроваво-красный, пугающий, словно вибрирующий «Крик» и нежная, заломившая в экстазе руки «Мадонна». Именно эти картины были похищены в Норвегии в 2004 году. Средь бела дня двое преступников в масках ворвались в музей, сорвали полотна. Редкостная беспечность со стороны норвежских властей. Творения гениального художника даже не были застрахованы. Но этот аспект совершенно не волновал Василия Михайловича. Тревожило другое: по горячим следам полиции не удалось найти ни преступников, ни картин. Только рамы, из которых варвары вырезали полотна, обнаружили через пару дней после ограбления на окраине Осло. Шедевры словно растворились в воздухе. Позже появилась информация о том, что полицейские Норвегии не исключают: и «Крик», и «Мадонна» могут быть сожжены.
– Я расстроился, если бы это было так. Но ничуть бы не удивился, – вырвалось у Василия Михайловича.
Аудитория зашумела.
– Почему?
– Как можно жечь картины?
– Да, наверное, их похитили по заказу какого-нибудь фанатика-миллионера. Сидит теперь богач дома, любуется втихаря Мунком!
Преподаватель быстро ответил:
– Не сидит! Недавно картины были обнаружены. Состояние полотен требует реставрации. И это практически все, что говорят представители официальных властей! Кто похитил работы, где они находились – неизвестно… Как вы помните, шедевр Леонардо да Винчи, картину «Джоконда», находящуюся в Лувре, также неоднократно пытались уничтожить. Хотели даже облить серной кислотой. С полотнами Мунка, как мне кажется, произошла аналогичная история. Я лично не сомневаюсь: кто-то просто пытался самоутвердиться, уничтожая творения выдающегося художника. Но гениальным произведениям суждено не только пережить своих творцов. Они, как свидетельствует факт обнаружения картин, оказываются сильнее даже преступных намерений!
И он опять защелкал рычажком диапроектора. Поглощенные созерцанием работ, студенты не заметили, как преподаватель облегченно вытер платком выступившую на высоком лбу испарину.
«Вот ведь черт за язык потянул, – ругал себя Бубнов, что ничуть не мешало ему продолжать чтение лекции. – Разоткровенничался, старый идиот. Понимаю, почему могли быть сожжены… Да, понимаю. Мунк – художник, сила таланта которого эквивалентна силе безумия. А оно заразительно. Даже через десятилетия. И я знаю, что произойдет в этой аудитории после окончания пары…»
Он распорядился включить свет и пустил по рядам альбом с репродукциями Эдварда Мунка, а также несколько комплектов открыток.
– Обратите внимание на сочетание красок, их насыщенность. Кстати, в это сложно поверить, но Эдвард Мунк никогда не пользовался черной краской, предпочитал темно-синюю.
Оглушительный дребезжащий звонок оторвал Василия Михайловича от любимой темы. Вечно спешащие студенты не торопились прощаться.
– Можно мне написать курсовую работу по творчеству этого художника?
– И я хочу!
– Василий Михайлович, а где можно более подробно прочитать про Эдварда Мунка? Биографии его существуют?
Ответив на все интересующие молодежь вопросы, Василий Михайлович захватил свои вещи и направился в деканат. Еще по дороге, пролистывая альбом, заметил: «Больную девочку» аккуратно вырезали из книги. За своим столом он пересчитал открытки. Нескольких штук не хватало.
И так было на каждом курсе после лекции о творчестве Эдварда Мунка. Им было очень просто заболеть. А вот выздороветь – нереально. Василий Михайлович пробовал. Не получалось.
Среду Наталья Александровна Перова не любила больше прочих дней недели. Именно по средам она убирала квартиру Сергея и Лены Ивановых, и простым это занятие назвать сложно. Квартира у них большая, четырехкомнатная. Мебели много. Пока под каждый диван с тряпкой залезешь – поясницу так ломит, что и разогнешься не сразу… Шестьдесят лет – все-таки возраст. Спина болит, и ноги, и простуды не отпускают. А еще у Ивановых много полок с сувенирами. Каждую статуэтку и шкатулку сними, каждую протри. Только с этими полками – два часа работы. Моющие средства у Лены почему-то заканчивались аккурат накануне прихода домработницы. Наталья Александровна уже и замечания делала, и даже ругалась как-то. А все без толку. Жадноватая хозяйка Леночка. Направляясь к ней, приходилось захватывать с собой и чистящий порошок, и жидкость для мытья окон.
В понедельник – легче. Понедельник – квартира Марины Красавиной. Жуткое местечко, пентаграммы на стенах, какие-то странные предметы повсюду, горы книг. Зато – минимум мебели, никаких сувенирных побрякушек. И окна каждую неделю мыть не заставляет. Писательница, творческая личность. Ей вообще, кажется, безразлично – есть ли комочек пыли под креслом, нет его. Никогда не придирается. Платит всегда вовремя, не жадничает.
Пятница с точки зрения уборки – проще простого. «Однушка», парень-холостяк живет. Раз– два – и уже порядок. Но у Леши и другие пожелания имеются. Рубашки надо ему гладить. Да так, чтобы не единой складочки. И суп иногда просит сварить. А еще за продуктами сбегать. И вот получается – уборки вроде бы немного. Но всю пятницу Наталья Александровна как белка в колесе вертится. Ни присесть, ни отдохнуть.
А что тут поделаешь? Жить-то надо. Пенсия крошечная, ее едва хватает на оплату коммунальных услуг. Вот и есть в ее жизни эти понедельники, пятницы. Или среды. Как сегодня…
Наталья Александровна вошла в подъезд Ивановых, перекинулась парой слов с консьержкой и заторопилась в квартиру. Работы очень много. Среда.
Она открыла дверь своим ключом, перекрестилась, прошептала: «С богом».
В раковине на кухне – ох уж эти Лена и Сергей! – высилась гора посуды. Даже на кромке раковины хозяева умостили пару чашек. Остатки жидкости в них уже подернулись пленкой плесени. А стоять на этом месте должна была бутылочка моющего средства. Пустую Наталья Александровна еще на прошлой неделе отправила в мусорное ведро.