Проклятие пражской синагоги
Шрифт:
– Значит, Катка убила соседку тогда, когда Ханна еще оставалась в квартире, – задумчиво поправил себя Нев. – Потом, вероятно, она сразу умерла сама, потому что Ханну она не тронула, и та спокойно ушла.
– Слишком спокойно, – заметил Ваня. – Мне кажется, когда на твоих глазах одну девчонку вспарывают ножом, а вторая истекает кровью сама, это должно быть страшно.
– Либо она была в глубоком шоке, – задумчиво предположила Саша. – Пыталась найти утешение в церкви, но в итоге бросилась под поезд в метро.
– Странно, что перед тем, как
– Может быть, и так, – согласился Нев.
– Все равно не понимаю, – Войтех убрал смартфон в карман и подошел к кофеварке, чтобы налить себе еще кофе. – Когда я говорил с ее соседкой, та, конечно, отметила странное поведение Ханны, но не упоминала угнетенное состояние. Сказала только, что та опаздывала на работу и очень уж спокойно к этому относилась.
– Значит, Ханна вела себя странно, – подытожил Нев. – Голем пришел и к ней… Кстати, – он повернулся к Саше, – напомните, как так получилось, что именно вы оказались в той церкви с ним и Ханной?
Саша раздраженно закатила глаза.
– Нечаянно, – сквозь зубы процедила она, тут же поймав на себе насмешливый взгляд Вани.
– Как, Нев, вы еще не в курсе этой поистине героической истории? – рассмеялся тот. – Витек ушел побазарить с соседкой Ханны, я отлучился по делам, а наша доктор увидела на улице этого чувака, вообразила себя шпионом и увязалась за ним.
Нев понял, что он случайно затронул какую-то больную тему, и извиняющимся тоном уточнил:
– Саша, простите, но не могли бы вы поточнее сказать, что он делал, когда вы его увидели? Он просто проходил мимо? Насколько я понимаю, речь идет о какой-то окраине города, в которой сложно оказаться случайно.
– Он шел куда-то целенаправленно. Мне казалось, что он иногда как будто прислушивается к чему-то. Но не ушами, а как будто… – Саша взмахнула рукой, подбирая слова. – Ощущениями. Словно ищет кого-то по каким-то своим ориентирам. И потом он точно так же искал меня в костеле.
– Значит, он искал что-то, – Нев снял очки и задумчиво прикусил дужку. – Он искал Катку, потом Ханну… Но на месте последних двух смертей он не появлялся?
– Нет, – отозвалась Лиля.
Нев снова посмотрел на имитацию доски из офиса Исторического общества: распечатанные на обычных листах фотографии и подписи на чешском, которые Войтех рядом подписал по-русски.
– А слово «hostitel» – хозяин, как вы подписали, – может использоваться в качестве «владелец»? – поинтересовался Нев у Войтеха. – Может быть, Катка что-то нашла в той нише. Какой-нибудь… артефакт, который был спрятан там под защитой Голема. Она вынесла его, Голем восстал, чтобы найти и вернуть. Потом его забрала Ханна, а у Ханны – тот мужчина.
– А зачем? – не понял Ваня.
– Такие вещи иногда выглядят как драгоценность, а иногда могут подчинять себе людей, – Нев пожал плечами. – И совершенно точно они могут разрушающе действовать и на психику,
– Нет, – Войтех покачал головой, – если бы речь шла о предмете, который переходит от одного к другому, использовали бы слово «vlastn'ik». Hostitel – это, скорее, хозяин жилья или, как верно заметила Саша, носитель паразита.
– Вот как, – Нев продолжал вглядываться в надписи. – А эти два слова вы переводили?
– Какие два слова? – не понял Войтех, внимательно изучая подписи. Он был уверен, что подписал все.
– Вот эти. – Нев встал со своего места, подошел к стене и ткнул в две последовательности непонятных закорючек.
Лиля выпрямилась и нетерпеливо поерзала на своем месте, понимая, что они, наконец, добрались до сути.
– А это слова? – нахмурился Ваня. – Я думал, это шифр какой-то.
– Вообще-то, это иврит, – пояснил Нев.
– О боже, – тихо выдохнула Саша, снова потянувшись за сигаретами. – Я думала, Нев приедет, и станет легче, но становится только хуже. Голем, паразиты, артефакты, вирусы, теперь еще и иврит. Нев, вы знаете, что там написано?
– К сожалению, я не настолько хорошо его знаю, – он покачал головой. – Но я уверен, что в Интернете можно легко найти перевод.
– Но как мы его наберем? – усомнилась Лиля. – Разве на клавиатуре есть такие буквы?
– Нет ничего невозможного, – хмыкнул Ваня, открывая крышку своего ноутбука, который лежал у него на коленях. – Нев, идите сюда, будете мне помогать. А то виртуальную клавиатуру нужную я найду, но вот закорючки эти мне на одно лицо.
Нев подошел ближе к Ване, и вместе они довольно быстро справились с переводом.
– Так, одно слово означает – вы не поверите – Голем. Второе, какой-то «диббук».
– Диббук? – удивленно переспросила Лиля, даже подавшись чуть вперед, как будто хотела лично убедиться, что Ваня не шутит.
– Это еще что за хрень? – отозвалась с балкона Саша.
– О, ну, конечно, – Нев едва не застонал. – Как же я сразу об этом не подумал. Паразит! Диббук в еврейском фольклоре – это что-то среднее между призраком и демоном. Это злой дух в том смысле, что когда-то он был человеком, который после смерти не смог перейти в иной мир. В отличие от призрака в классическом понимании, диббук не может существовать сам по себе. Ему нужен сосуд, носитель. Диббуком становятся самые темные души, уже потерявшие все человеческое. Это… кристаллизовавшееся зло, которое…
– Есть в каждом из нас, – перебил Войтех, наконец понимая, что пытался сказать ему раввин.
– Именно! – обрадовался Нев. – Диббуку подходит не каждый человек. Обычно они прилипают к душам максимально светлым, потому что с чужим злом они конфликтуют. Идеальными носителями для диббука считались дети и девственницы.
– Потому что после первого же секса с мужчиной в душе женщины поселяется зло, – язвительно фыркнула Лиля.
– Вы же понимаете, это издержки древних представлений о чистоте, – Нев смутился.