Проклятие принцессы

Хаскелл Мерри

Он сделал шаг назад.

— Я попробую найти тебе слуг. Одного Михаса будет недостаточно. Доброй ночи, Ревека.

И его рука и клыки, да и весь он исчезли по взмаху красных крыльев и черного плаща.

Я смотрела ему вслед так долго, что Михасу пришлось покашлять, чтобы я пришла в себя. Что показало его осмотрительность, о наличии которой я и не догадывалась. Он протянул мне руку в лучших традициях придворного этикета, и я приняла ее так спокойно, как будто каждый день ученица травника играла роль королевы, а пастух ее слуги.

Михас

захватил пару свечей и повел меня в спальню. Спальня, как и все вокруг, была также окружена камнем, все было из камня. В этом месте не было ничего теплого и мягкого, ни ковров, ни гобеленов. У кровати даже не было полога, который бы очень пригодился, я чувствовала, как холод от камней пробирает меня до костей. Хотя бы матрас был набит чем-то более мягким, чем камни, а поверх кровати лежала шкура медведя, голова которого осталась с ним.

Я упала на одно из кресел, которое, разумеется, было сделано из камня. Кресло напоминало маленький трон, каждое кресло так выглядело и остро нуждалось в подушке. Закрыв лицо руками, я еле сдерживала слезы, спасало только то, что Михас все еще стоял рядом.

Впервые за все время я была рада его компании.

Пока я боролась со слезами, Михас успел разжечь камин.

— Теперь в комнате станет теплее. Мне нужно идти, мой лорд ждет меня.

— Наш лорд, — сказала я тихо, скорее пробуя эти слова на вкус.

Но Михас все равно меня услышал.

— Да, наш лорд.

После того, как Михас ушел, тьма навалилась на меня. Мне стало трудно дышать. Я закрыла глаза, погружаясь в свою собственную тьму… я сама выбрала эту судьбу, ведь так? Я спасла Па, разрушила проклятье, пыталась спасти Михаса, не то чтобы он хотел быть спасенным…

Тьма, которую, казалось, можно было потрогать руками, немного отступила. Мне этого хватило, чтобы забраться в кровать. Я развернула медведя так, чтобы его голова была как можно дальше от меня. Мне не хотелось провести ночь, думая о том, что он может съесть мое лицо. Или поцеловать меня.

Размышляя над тем, чтобы поплакать, я уснула. Спала недолго и уж точно не безмятежным сном. Мне снились землетрясения и разрушающиеся здания, и сны были слишком реальны.

Глава 24

Проснувшись, я почувствовала, что в комнате стало значительно теплее, благодаря камину температура была выносимой. Уже неплохо. Но Тьма поглотила яркость огня и как будто вжала меня в кровать. Я не могла пошевелиться, как будто она парализовала меня весом бесконечной ночи. Мне потребовалась вечность, чтобы убедить себя, что я могу пошевелиться. Я никак мне могла понять сплю я, или это все наяву. Я попыталась произнести: «Вставай! У тебя открыты глаза! Ты не спишь! Шевелись!»

Но Тьма не позволила мне даже слова произнести, и все, что вырвалось изо рта, было больше похоже на мычание.

Но даже сдавленный звук моего голоса освободил меня, и я смогла пошевелить пальцами, а дальше уже и сесть.

Я медленно сползла с

кровати и подобралась поближе к огню. Мне кажется, я просидела рядом с ним как минимум вечность, пока в голову не пришла мысль. А вспомнит ли кто обо мне? Вероятно, нет. Лорд Драгос ясно дал понять, что лакеи в ливреях были его единственными слугами, и если Михас теперь один выполняет работу 30 мужчин, то вряд ли кто-нибудь придет ко мне и услужливо поинтересуется, не нужен ли мне ночной горшок. Или смена одежды. Или горячая ванная.

Я содрогнулась. Сомневаюсь, что в Подземном мире существуют ванные комнаты в привычном понимании. Если тут и есть ванна, то она, скорее всего, наполнена ледяной водой, а вместо полотенца — наждачная бумага.

Но ведь тот зал внизу горы был довольно благоустроенным и приятным. В нем было достаточно тепло. Почему замок нельзя было сделать таким же?

За свою жизнь привыкла обо всем заботиться сама. Запихнув ноги в обувь, я была невероятно благодарна судьбе за то, что в тот день я была в шерстяных носках. Если бы я была одета как принцессы, то, скорее всего, уже замерзла бы насмерть. Понадеявшись на интуицию, заглянула под кровать. Там и обнаружился ночной горшок, которым тут же воспользовалась.

Меня посетила мысль, а я вообще могу покидать комнату по своему желанию? Я подошла к двери, и та беспрепятственно открылась.

— Ну, конечно. Ты же будущая королева! Да и куда ты пойдешь… — сказала я себе.

Я взяла свечу, зажгла ее от камина и направилась на поиски зала, в котором была прошлой ночью. Труда это не составило. В зале горел камин, на полу появился ковер из шкуры волка и парочка мохнатых подушек. «Миленько», — пробормотала я, подкладывая одну из подушек на каменный стул.

Тьма навалилась на меня, она давила на глаза. Несмотря на все свечи и огонь, тени подползали все ближе.

Я услышала стук копыт, идущий от каменного пола в коридоре, и постаралась взять себя в руки.

— Ты поспала? — спросил лорд Драгос, зайдя в комнату.

— Немного.

— В Верхнем мире уже утро.

— Уже? — спросила я, нахмурившись — Возможно, я спала несколько дольше, чем думала.

— Здесь время идет несколько иначе, относительно Верхнего мира.

Этого можно было ожидать. Существует очень много историй о людях, которые танцевали с феями всю ночь, а на утро обнаруживали, что прошло уже 100 лет, и все, кого они знали и любили, уже давно мертвы. Но…

Тьма подбиралась все ближе, проникая в мою кожу, сжимая, как корсет.

Я застонала, и Тьма прорвалась, пролетев через меня, как волна. Стены покачнулись, и я поняла, что обмякла в кресле, вытянув ноги и руки, как будто пытаясь удержать тяжесть Тьмы. Я не могла пошевелиться, пока Тьма не отступила.

Не удивительно, что люди пьют воду из Леты. После такого забвение принесло бы облегчение.

Когда я пришла в себя, обнаружила, что Драгос озабоченно смотрит на меня. Он протянул серебряный кубок и сказал: