Проклятие старого ювелира
Шрифт:
– Что-то Кнут молчит, – лениво проговорил сидевший за рулем джипа патлатый парень.
– Да он бы и вернуться уже должен, – сказал сидящий рядом.
– Может, эта японская чудо-техника крякнула? – предположил верзила с заднего сиденья.
– Скорее всего, – кивнул водитель. – Говорил же, лучше пехом. Тут делов всего километра четыре, ну пять. Так Кнут с комфортом любит передвигаться. Забыл, что в Японии природа другая. – Он рассмеялся. – По этим сопкам хрен на технике покатаешься. Пешком и только пешком.
– Слышь, парни, – отдуваясь, сказал сидящий рядом с водителем, – а если эти его того, в общем…
–
Из зарослей раздались три выстрела. Сидевшие в машине, получив по пуле в голову, обмякли. С трех сторон к джипу подбегали вооруженные старатели.
– Здорово, Петька! – Вячеслав пожал руку высокому черноволосому мужчине.
– Привет, дикий гусь! – басом отозвался тот. – Навоевался или снова?..
– Видно будет. Ты сейчас в органах, мне Машка сказала. Так?
– Да, – кивнул тот. – А ты что, к нам собрался? Так давно пора. Платить больше стали.
– Да я сейчас не об этом говорить пришел. Тут видишь, какое дело. Ты знаешь Ленку Скворцову?
– Ее сейчас любой мент знает. Благодаря ее сыну курьера с драгоценностями взяли.
– Понятно. А тогда почему ее не защищают? Или у нас…
– От кого? – перебил Петр.
– Так она уже пару раз обращалась в милицию, ее какие-то придурки запугивают…
– Да слышал я про это. Звонят и ничего не говорят. Так что ничего там существенного нет. К тому же она сама может преувеличивать. Нечаянно помогла задержать…
– Ясно, что ничего не ясно. А вы в курсе, товарищи милиционеры, что около ее дома постоянно находятся молодые люди? И меняются. Я сам это видел.
– И что? – Петр пожал плечами. – Никто не может запретить человеку стоять там, где ему хочется. Даже если они действительно следят за Скворцовой, то могут объяснить все очень просто: кто-то влюбился в нее, и ему нравится видеть, как она ходит. А еще могут объяснить тем, что защищают Скворцову. Пока никаких угроз ни от кого не последовало, мы ничего предпринять не можем. Если будут угрожать, то ей придется это нам доказать. Такой, брат, закон.
– А если ее просто заставят изменить показания? Например, заявить суду, что она не видела никаких драгоценностей… или что она видела, как этот самый чемодан сунули тому мужику милиционеры? Тогда как?
– Слушай, – вздохнул Петр, – я думал, ты поздороваться пришел, вспомнить что-то. А ты мне про эту Скворцову. Да все всё понимают, но закон не позволяет нам ничего сделать. Ведь конкретного ничего нет. А если она изменит показания, это уже будет… – Не договорив, он покачал головой. – Сейчас такое случается. Или вообще на суд не являются, исчезают. В общем, свидетелей сейчас найти очень и очень трудно. Хотя в данном случае есть две проводницы, да и Скворцова пока не отказывается. Говорит, что какая-то угроза непонятная, но что тут сделаешь? – Петр взглянул на часы. – Может, зайдем ко мне? С женой познакомлю. Она не местная, тоже в отделе работает, с несовершеннолетними. Пойдем?
– Пошли, – согласился Вячеслав.
– Ты не узнал, зачем он в Хабаровск пожаловал? – спросил подполковник милиции.
– Да говорит, – улыбнулся Ларионов, – подальше от Москвы. Скорее всего так оно и есть. Сделал дело и свалил на время. Когда меня увидел, был поражен. Но, правда, все рассказал. Я не пойму, почему в управлении тянут. Везти его надо, чтоб Торбу…
– Там что-то не клеится еще, –
– Да мне это без разницы, – недовольно проговорил капитан. – Я же из-за Бешеного приехал. А теперь с этим домушником приходится возиться.
– А где ты с Отмычкой-то встречался? – спросил подполковник.
– У него кент по зоне тот еще хищник. Его и сами уголовники кличут не иначе как Зверь. Зверюга в девяносто восьмом «на ура» коммерческий банк брал. С ним двое были. Их положили подоспевшие дэпээсники. Зверюга ранил одного. А нам его сдали. Он в Ярославле у одной дамочки завис. Там и Отмычка был. Он воспользовался тем, что Зверюга стал отстреливаться, собровцев за собой увел, и на машине решил выскочить. Я его и остановил. Жестко остановил. Я думал, он один из новых подельников Зверюги, а тот отморозков набирал. В общем, познакомились. Отмычка в тюремной больнице все следствие провел. Его тогда тоже искали.
– Матерый домушник, а бабы его постоянно губят. Ну никак он не научится не делать подарков.
– Это воровская широта души, – рассмеялся капитан. – Он сам так говорил. Отмычка обычно крутится с теми женщинами, кто и не имеет ничего, и досыта не ест. С такими, говорит, легко. Даже узнают, что вор, но один хрен, как богу, молятся. Вот, говорит, понимаю, что бабкам, а не мне, но все равно кайф ловлю. Завтра комиссия с Бешеным будет работать, узнаю, что и как, и, наверное, домой поеду. Мне ваш Хабаровск почему-то не очень нравится.
– Ты еще во Владивостоке не был. Воды пресной нет. Фонтаны работают, а люди за водой в очередь выстраиваются. Кончился тот прекрасный портовый город. А у нас, как и на всем Дальнем Востоке, с отоплением проблемы, с электричеством. Да и преступность год от года растет и укрепляется. Золото, пушнина, рыба. У нас в крае все есть. Колыма рядом, Якутия. Лес тоже денег стоит. Вот и плодятся группировки. Правда, зачастую ничего толком и сделать не успевают, кончают их конкуренты. А эти убийства нам расследовать. В тайге что творится, и думать об этом не хочется. Порой найдут труп и не сообщают, потому что и так висяков полно, а в тайге труп – стопроцентный висяк. Сейчас, конечно, вроде работай, зарабатывай и устраивай себе жизнь. Но ведь все хотят много и сразу. Поэтому и творится хрен знает что. Ну вот чего можно требовать от того же Отмычки? Он вор. А наши полковники из прославленного МУРа занимались похищением людей, вымогательством и даже убийствами. Ты, конечно, извини…
– В семье не без урода, – хмыкнул капитан.
– В том-то и беда. Куда министр приедет, там и вскрываются внутренние нарывы. И ладно бы рядовой состав, ведь начальники отделов, а то и начальники управления замешаны. Здесь тоже кое-кого поснимали и три уголовных дела завели. И что? Да все так и осталось. И знаешь о некоторых, а… – Не договорив, подполковник махнул рукой.
– Знаете и молчите?
– Думаешь, у вас в МУРе об оборотнях никто не знал? – Подполковник вздохнул. – Боялись. А уж здесь опасаться, как говорится, сам Бог велел. Ты приехал и уехал, а я останусь. У меня семья, родители. Так что это уже не вывести. Ведь все, кого уличили, не вчера в органы пришли. И знаешь, давай лучше прекратим этот разговор.