Проклятие Тунгусского метеорита
Шрифт:
В подготовке выступления самое активное участие приняла рыжая бестия Ксюша. Едва познакомившись, Елена и Ксюша тут же подружились, хотя трудно было найти более разные характеры, чем у двух этих особ.
Способность Ксюши поглощать килограммы пищи привела Елену в полнейшее восхищение.
– Никогда не видела, чтобы человек так много ел, – с восторгом заметила она однажды.
– У меня повышенный метаболизм, – объяснила Ксюша, берясь за четвертый гамбургер. – Желудок перерабатывает еду в энергию. После хорошего завтрака я могу
– А ваш…
– Жених? – Ксюша покачала головой. – Нет, я еще не дала ему согласие. Пусть помучается.
– А вы не боитесь, что он…
– Смоется? – Ксюша вновь мотнула рыжей головой. – Куда он от меня денется? Даже если захочет сбежать, Женька его приворожит. Она ведь у нас ведьма!
– Не говори глупостей, – нахмурилась Женя. – Я никого не собираюсь привораживать.
Ксюша усмехнулась и пожала острыми плечами:
– Ведьма не может не колдовать – это мне папик рассказывал. Если ведьма долго не колдует, у нее начинаются мигрени. И еще появляется ломота в суставах, как при ревматизме.
Женя потерла пальцами лоб. В последние дни ее и правда стали посещать головные боли, но она успешно с ними справлялась – благо под рукой всегда был аспирин или цитрамон.
– Все это чушь, – сказала Женя. – Ведьм не существует. И я никакая не ведьма.
– Ты существуешь, и ты ведьма, – твердо сказала Ксюша. – Прими это как факт, подруга.
4
В назначенный час площадь перед МГУ, ближайшие к университету скверики и смотровую площадку заполнили тысячи людей.
Игорь Эмильевич Кон с улыбкой посмотрел на публику, потом перевел взгляд на часы и что-то прикинул в уме. От размышлений его отвлек запиликавший в кармане телефон.
Игорь Эмильевич достал трубку и поднес ее к уху.
– Слушаю вас!
– Это мое шоу! – рявкнул собеседник так громко и яростно, что Кон вздрогнул.
– Э-э… Кто это говорит?
– А ты не узнал?
Игорь Эмильевич удивленно вскинул брови:
– Северинский?!
– Точно! – Из трубки раздался хриплый, сатанинский смех. – Думал, я умер? А я жив!
– Но… – Кон вынул из кармана платок и вытер потный лоб. – Но почему ты не объявился раньше?
– Значит, были причины, – мрачно проговорил Северинский. – А теперь скажи: какого черта ты украл мое шоу?!
Игорь Эмильевич взял себя в руки и сухо ответил:
– Я ведь не знал, что ты жив…
– Теперь знаешь, – оборвал его Северинский.
– Да… Но я… Послушай, Рудольф, до начала шоу еще двадцать пять минут. Давай все обсудим. Где ты сейчас?
– Прямо у тебя за спиной!
Игорь Эмильевич обернулся. Он увидел Северинского, но лишь на секунду. Тот
– Если не отменишь шоу, я тебе отомщу! – злобно просипел он в трубку. – Ты ведь знаешь, что я умею мстить!
– Пожалуй, – грустно отозвался Игорь Эмильевич. – Ты самый злобный сукин сын из всех, кого я знаю. Но шоу уже заявлено, Рудик. Люди пришли посмотреть. Механизм запущен, и я не могу его остановить.
– Мое дело предупредить. А там – решай как хочешь.
В трубке послышались короткие гудки, абонент разъединился.
Игорь Эмильевич опустил телефон и рассеянно взглянул на железный ящик.
Паштет узнал его сразу. Узнал и бросился к нему сквозь толпу.
– Куда лезешь, бугай! – рявкнул кто-то.
– Вот прет! – возмутился другой.
– Полегче, парень! – обиделся третий.
Паштет не обращал на реплики зевак никакого внимания. Он, подобно ледоходу, взрезающему ледяную гладь Северного океана, врезался в толпу и прошел сквозь нее, как горячий нож проходит сквозь кусок масла. Паштет изо всех сил старался не потерять иллюзиониста-пройдоху из вида. И когда голова того готова была утонуть в месиве голов и плеч, Паштет выбросил вперед правую руку и схватил Северинского за шиворот.
– Привет! – вежливо прогудел Кульков. – Можно вас на два слова?
И он потащил иллюзиониста сквозь толпу обратно. Фокусник что-то кричал, но его крик гас на фоне возмущенных реплик и крепких ругательств, раздающихся вслед Паштету. Наконец они выбрались из толпы на свободный участок под кустом сирени.
Северинский хотел вырваться, но Паштет его крепко держал.
– Кто вы? – проблеял фокусник. – Что вам от меня нужно?
– Я Паштет, – объяснил верзила. – Я смотрел ваше шоу в Среднесибирске.
Глаза фокусника забегали.
– Вы меня с кем-то путаете, – пролепетал он. – Я вас никогда раньше не видел. И никогда не был в Среднесибирске. Отпустите меня!
Паштет покачал головой:
– Не могу. Все это представление затевалось ради вас.
Северинский рванулся изо всех сил, но стальные пальцы Паштета его удержали.
– Отпустите, – захныкал фокусник. – Отпустите, или я позову милицию.
– Зови, – добродушно разрешил Паштет. – Моя задача – поймать тебя, а будет рядом милиция или нет – это мне до лампочки.
Северинский воровато оглянулся по сторонам и снова запричитал:
– Не понимаю, зачем я вам понадобился? Я даже вас не знаю. – Вдруг глаза его блеснули. – Слушай, парень, если ты меня отпустишь, я дам тебе денег! У меня с собой двести долларов! Отпустишь – и они будут твоими! Хочешь?
– Заманчивое предложение, – сказал Паштет, ухмыляясь. – Но, боюсь, я вынужден его отклонить.
Вдруг Северинский выкатил глаза и уставился на что-то за спиной Паштета. Тот быстро обернулся и на мгновение ослабил хватку. Секунда – и Северинский выскользнул из его крепких пальцев.