Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!
Шрифт:
– Вы явно видели что-то не то, Эйвелин.
– Сами шипели на меня ощипанным квахаром, когда я всего один танец уделила Вейну… А днем!
– Днем я не сделал ничего, что могло меня как-то перед вами скомпрометировать.
Да он меня совсем за слепую держит? Думает, я дальше своих книг ничего не вижу?
– Правда? То есть мне тоже так можно, раз уж у нас с вами все «двустороннее»? – уточнила с вызовом, решительно топая к выходу из благоухающего любовью сада. Он пах не для меня. Как и Даннтиэль. – Пригласить Диккинса в свою спальню, задрать
Пыхтя загнанной россохой, я добежала до нашего вояжера, захлопнула дверцу перед надменным носом одного гхарра и велела водителю трогаться.
Мой выигрыш еще не растратился, и я могла позволить себе одинокую поездку до академии. Хоть какая-то польза от этого квахара.
Глава 33
Глава 33
Вояжер резко затормозил, и я ухнулась носом в диванные подушки напротив. Уфф!
– Я понимаю, конечно, что дорога далека от идеала, но не могли бы вы… – промычала, отлепляя себя от кожаного сидения.
Проглотила остаток фразы, увидев ошарашенное лицо водителя. Он будто узрел впереди нечто настолько страшное и мрачное, что как-то разом побелел. И даже ритуальным знамением себя осенил.
Дверь распахнулась, и внутрь взобрался мой рабовладелец. Пыхтящий, как судно, разрываемое темным топливом.
– Маленькая зараза, – бубнил себе под нос, устраиваясь на диванчике рядом со мной. – Такая умненькая, а такая…
– Какая?
– Такая! – фыркнул и махнул рукой ошалевшему водителю. – Истинный теоретик! И «исследование» провела, и факты «проверила»… Только выводы сделала совсем не правильные.
– Я хороший теоретик. И выводы у меня обычно верные, – я отвернулась к окну, сердито сопя. – Терпеть не могу, когда меня держат за идиотку. Извиваетесь, как подгоревший анжарский змей. Когда вы говорили со мной прямо и открыто, пусть даже жестоко, вы мне больше нравились.
– Нравился? – хрипло уточнил Рэдхэйвен, все самое ценное пропустив мимо ушей. И зачем-то пододвинулся ко мне на диване.
– Разонравились! – я выпустила изо рта кипящий воздух и растерла горячие щеки.
– Совру, если скажу, что ревность тебе не идет. Но у тебя нет для нее объективных причин.
– Я не ревную, – проворчала сердито.
Вот ведь выдумал! Я же разумный человек, а не какая-то…
– Эйвелин… – он развернулся ко мне всем корпусом и зажал в углу дивана.
– Я в этот брак не напрашивалась, сир! – прошипела, упираясь в вархового хитанца ладонями. – Более того: я очень даже против. И я знаю, что ни гхарра у нас не «двусторонние» обязательства. Читать я пока не разучилась. Так что я требую…
– Внимательно слушаю.
– После всего увиденного… т-требую расторгнуть брачный контракт… – задохнулась под прижавшейся ко мне тушей. – Потому что… если не отпустите меня по-хорошему… я буду вам самой худшей
– Это я уже понял, – пропыхтел Рэдхэйвен, порывисто целуя меня в выкрученное запястье. – Варх меня дернул в это ввязаться…
– Так не ввязывайтесь!
– Не могу. Не могу, зараза, – жарко поцеловал в развернутую ладонь. – И объяснить не могу… Я не имею права разглашать. Я связан… очень серьезными обещаниями.
– Просто обещаниями? Даже не клятвой? – фыркнула, отбирая у него свою ладошку.
– Я дал слово Ее Величеству, что никто не узнает о таинствах наших с ней встреч.
– Значит, встречи имеют место? – отпихнула его на противоположный диван и выдохнула, чувствуя себя совершенно измотанной.
Невыносимо тяжелый человек. Во всех смыслах.
– Имеют, Эйвелин, – кивнул сдержанно. – И будут иметь и дальше.
– Превосходно!
– Это мой долг.
– Задирать юбки королеве? А больше во всем дворе этим заняться некому? – я прочесала пальцами разлохматившиеся волосы и сцепила руки в замок на затылке.
Несносный квахар. Таким даже суп жалко портить!
– Элси доверяет только мне.
– Или рассказывайте все как есть, или не смейте появляться у меня на пороге, – погрозила пальцем перед его носом. – Ни до свадьбы, ни после, ни даже во время!
Рэдхэйвен нахмурился и резко выдохнул в кулак.
– Притормози, – стукнул в стекло водителю.
Спрыгнул со ступенек вниз, выдернул меня из вояжера, запихнул в плащ и потащил в лесную глушь.
Матерь гхаррова!
Туфли увязли в болотной трясине сразу, едва каблуки коснулись земли. Ноги застревали в корнях, вымученное запястье ныло – так упрямо Даннтиэль меня тянул в темноту. Похоже, он решил овдоветь сегодня же и избавить нас от грядущих страданий.
– Если кому-то расскажешь, Эйвелин, мне придется тебя убить, – он наконец остановился у каких-то кустов и развернул меня к себе.
– Чего?!
– Ну, ладно, просто сильно отшлепать, – закатил глаза. – Это не моя тайна, и разглашать ее нельзя.
– Мне дела нет до чужих тайн, – пробурчала, чувствуя, как ноги уже по щиколотки ушли в густую жижу.
– Ты как будто стала ниже…
– Да неужели?! – ткнула пальцем вниз, в черноту.
Рэдхэйвен вытащил меня за талию из вязкой грязи и поставил рядом с собой.
– Спрашивай. Только быстро, Эйвелин, – скинул с ладони мудреное фиолетовое плетение, и нас окутало призрачной дымкой.
– Зачем Ее Величество искала вас в академии? – сощурила глаза, чтобы лучше видеть надменный профиль.
– Больше Элсинор не может никому доверить свой недуг.
– И для этого надо было идти в спальню? Вы ведь в курсе, что пишет «Вестник»? – нахмурилась с недоверием.
– Мне все равно, что пишут в газетах, – он раздраженно дернул плечом. – Не удивлюсь, если Элси намеренно пускает сплетни при дворе о своем ко мне расположении. С Дафной они хорошие подруги.
– Она одобряет эти жуткие карикатуры?