Проклятие Желтого императора
Шрифт:
– Нет, пожалуй, нет. – покачал он головой.
– Я подскажу: прошлая пятница, раннее утро, напротив вашей больницы, – сказал Дуань Шибэй.
– А, вспомнил! Это же тот таксист, который чуть не сбил меня!
Тогда Хуан Цзинфэн только что сменился с ночного дежурства, вышел из больницы, купил у уличного торговца закусками яичную лепешку. На ходу завтракая и потирая глаза, уставшие после бессонной ночи, он ступил на проезжую часть, чтобы перейти улицу, и в то же мгновение услышал резкий скрип тормозов. Буквально в пяти сантиметрах от него остановилось такси. Водитель опустил окно, высунул голову и проорал: «Тебе что, жить надоело?»
Хуан Цзинфэн холодно окинул его взглядом и произнес всего одну фразу.
«Что
– Вы сказали: «Я вижу, что ты не переживешь это утро», – словно читая его мысли, подсказал Дуань Шибэй.
– А, точно, так я ему и сказал. Тот водитель жутко рассвирепел, распахнул дверь машины и уже было двинулся ко мне, размахивая кулаками, но, к счастью, пассажир на заднем сиденье очень торопился, и таксисту пришлось вернуться в машину. Тогда он уехал, осыпая меня крепкой бранью.
– Тем утром в такси был я. Это я был тем пассажиром на заднем сиденье. – Дуань Шибэй указал пальцем на кончик своего носа [3] . – Более того, когда произошла авария, я все еще был в машине.
– Вы хотите сказать… – с удивлением посмотрел на него Хуан Цзинфэн.
– Я хочу сказать, что ваше предсказание сбылось. Вы предрекли ему, что он не переживет то утро, в результате он не проехал и одного ли [4] , как врезался в дерево. Когда полиция прибыла на место, его тело уже остыло…
3
Китайцы, говоря о себе, традиционно указывают на нос, а не на грудь, как европейцы.
4
Ли – китайская единица измерения расстояния (около 0,6 км).
– А что стало причиной смерти? – спросил Хуан Цзинфэн, показывая на фотографию в газете. – Он ведь умер не при столкновении, на теле не видно внешних повреждений.
– Разве вам не известно, от чего он умер? А почему вы тогда сказали, что он не переживет то утро?
– Ну-у-у, я просто разозлился и сболтнул первое, что пришло в голову, – неуверенно протянул Хуан Цзинфэн.
– Вот оно как… – Тень разочарования мелькнула на лице Дуань Шибэя, он медленно развернулся и пошел к выходу из морга.
В тот момент, когда он уже положил ладонь на холодное стекло двери, чтобы толкнуть ее и выйти, за его спиной раздался голос Хуан Цзинфэна:
– Мне кажется… Тот таксист, он не мог умереть от инфаркта?
Дуань Шибэй резко обернулся:
– Что вы сказали?
– Я говорил, что тогда просто разозлился и сказал первую попавшуюся ерунду, но это не так. – Взгляд Хуан Цзинфэна стал немного рассеянным, словно он силился упорядочить спутанные мысли. После долгой паузы он заговорил: – Хотя все произошло буквально за несколько секунд, и я взглянул на этого человека от силы два или три раза, но мне показалось, будто… будто в небе в тот момент сверкнули тысячи молний, и все они ударили в одно и то же дерево. В тот момент я словно стал этим деревом, и меня озарило: таксист был очень полным, явно не совсем здоровым человеком. Обычно, когда человек приходит в ярость, его лицо краснеет; у этого же лицо стало бледно-серым, а губы зеленоватыми, правая рука сжалась в кулак, который он крепко прижимал к груди, на лбу выступили крупные капли пота. День был холодным, он вел машину и чуть было не сбил человека – мог ли он вспотеть? Вряд ли. Скорее всего, это были признаки скорого инфаркта.
Дуань Шибэй, пристально глядя на собеседника, уточнил:
– Даже поняв, что у таксиста скоро случится инфаркт, как вы могли утверждать, что он не переживет то утро?
– Помещение, в котором мы сейчас беседуем, называется морг. Люди, приходящие сюда на ночные дежурства, обычно читают книги двух видов: буддистские священные тексты или
– Раз вы понимали, что у него скоро случится инфаркт, и больница была совсем рядом, почему вы не посоветовали ему обратиться к врачу?
Хуан Цзинфэн зло усмехнулся.
– Даже если бы я сказал это ему, вы думаете, он бы поверил? – Он вытянул руку и обвел ею длинные ряды ячеек холодильника. – Всем, кто лежит здесь, при жизни наверняка многие говорили: кури поменьше, не пей так много, за рулем следи за скоростью, сходи к врачу, не запускай болезнь… Но разве кто-то к этому прислушался? Когда приходит час, все умирают. Этого не изменить.
Дуань Шибэй глубоко вздохнул.
Он поднял голову и посмотрел на длинную лампу на потолке; возможно оттого, что срок ее использования давно вышел, внутри она уже вся почернела и напоминала обугленную бедренную кость. Лампа издавала равномерное гудение – это металл резонировал внутри дросселя, но звук был таким, будто на кости обгорали остатки жира.
Казалось, что потолок в морге стал немного темнее пола и даже темнее холодильника, белое обернулось серым, серое – черным, а черное приобрело зеленоватый отлив. Что-то сгустилось в воздухе, было совершенно неясно, что происходит. Может, это застыла еще не отлетевшая душа?
– Похоже, так оно и есть, – сказал Дуань Шибэй этой призрачной субстанции, затем медленно опустил голову и, уже обращаясь к Хуан Цзинфэну, произнес: – Я представлюсь. Мое имя Дуань Шибэй.
Хуан Цзинфэн смотрел на собеседника без всяких эмоций: пусть он во второй раз назовет свое имя, если ему так угодно.
Но вслед за этим Дуань Шибэй добавил:
– Я – мастер смерти.
– Ма-стер смер-ти? – по слогам повторил Хуан Цзинфэн два слова. Потом с недоумением спросил: – Это еще что?
– Это одна из самых древних и самых тайных профессий в истории человечества, – начал Дуань Шибэй, – и так же, как и в любой другой древней и тайной профессии, основателем ее является великий предок. В нашем случае основателем считается Желтый император [5] , тот самый, что создал «Канон о внутреннем»… [6]
– Так не пойдет, – нахмурив брови, помотал головой Хуан Цзинфэн. – Желтый император – предок всех китайцев, и не надо пытаться узурпировать его для вашего дела. Моя фамилия Хуан [7] , и если уж зашла речь о предках, то я, похоже, прихожусь Желтому императору более близким родственником, чем все вы.
5
Хуан Ди – легендарный древний правитель Китая, первопредок всех китайцев.
6
Самое древнее руководство по китайской медицине.
7
Желтый (кит.).