Проклятие знания

Керис Оксана

Ей было нелегко. Шла полноценная гражданская война, приходилось постоянно опасаться за свою жизнь и Белла не рисковала отправляться в дальние путешествия. Беременным нельзя аппарировать, да и каминная сеть — для крайних случаев, поэтому навещать Белла могла только ближайших соседей. Иногда в гости заглядывала мать Беллы, но та разрывалась между двух замужних дочерей и не самой спокойной атмосферой в семье. Белла, которая прежде вела активную социальную жизнь, изнывала от скуки.

В их доме Темный Лорд бывал всего несколько раз. Первый раз — на свадьбе, позже ужинал и один раз проводил собрание. Лестрейнджи не были его открытыми последователями. Некоторую связь можно было проследить — все же отец Рудольфуса был

давно знаком с Темным Лордом, но официально он давно его не поддерживал, что позволяло Рудольфусу с Беллой участвовать в приемах и условной “светлой” стороны.

В то время вообще было сложно определить кто есть кто. Далеко не все маги яро заявляли о своей политической принадлежности, и приходилось постоянно быть начеку. Беллу это раздражало. Открытая и прямолинейная, она даже как-то раз высказала свои претензии Темному Лорду… Рудольфус тогда не на шутку испугался — думал станет вдовцом. Но нет, обошлось. Их господин посчитал такое поведение забавным и после всегда интересовался у Рудольфуса, как здоровье его жены.

Казалось, что скука и легкое сумасшествие Беллы — это самое неприятное в их супружеской жизни. А потом произошло ужасное. Это был обычный визит к Фаулзам. Не особо знатные, не особо богатые, но они жили ближе всех к поместью Лестрейнджей, и Белла могла добираться к ним на карете, запряженной пегасами. Она бывала у них как минимум раз в две недели, и Рудольфусу никогда не приходило в голову, что это может быть опасно. Но Фаулзы — не знатные и не богатые. Защита на их поместье была смехотворной, а связи с Волдемортом — неоспоримы. Никто не думал, что министерство и Орден Феникса начнут штурмовать дома Пожирателей, но именно это и произошло. Дом Фаулзов оказался первым. Белла не могла из него аппарировать, попала под заклинание при штурме, что ожидаемо плохо сказалось на ребенке и на ней самой.

Тогда действительно не было никаких доказательств, что Лестрейнджи помогали Волдеморту — опыт поддержки Гриндевальда показал недальновидность такого поступка. Беллу не стали арестовывать — она была гостьей жены хозяина дома, еще и пострадавшей. Ее доставили обратно в поместье Лестрейнджей и семейный колдомедик настоял на родах: Белла и малышка могли вообще не выжить.

Одри родилась совсем крошечной — все же появилась на свет на два месяца раньше срока. Колдомедик уверял, что с малышкой все, в целом, в порядке. Что она выживет и станет прекрасной ведьмой. Но Грэгори Лестрейндж твердил Рудольфусу, что малютка — сквиб, что она может погибнуть. Или что она потом не сможет найти себя в мире маглов, потому что слишком долго жила в мире магии.

Стоило догадаться, что это все — неправда. Все же Грэгори больше всех был заинтересован в том, чтобы Белла осталась Лестрейндж. Получив дочь, она могла уйти — и ей было бы неважно, есть магия у малышки, или нет. Кроме того, Говард, дядя Рудольфуса, попал в мир маглов достаточно поздно, но добился много, да еще и имел контакты с миром магии… Но в тот момент Рудольфус не был способен мыслить критически. Его жена была без сознания — мертвенно-бледная, она тяжело дышала и как раз гарантий ее выздоровления колдомедик не давал. И Рудольфус поддался на уговоры отца. Девочка просто слабо попискивала у него на руках, он поцеловал ребенка в лобик и отдал отцу — чтобы он отнес девочку к Говарду Лестрейнджу. Так Одри попала в мир маглов.

Белла очнулась через несколько суток. Она приходила в себя и раньше, но больше бредила, поэтому ее сразу погружали в сон. Очнулась она уже несколько другой. Впрочем, и сам Рудольфус изменился. Он не мог забыть, что при штурме того дома пострадали Белла и их ребенок. Он не думал о том, что Пожиратели нередко поступали так же, только они убивали и женщин с детьми, не щадя никого. Его снедало беспокойство и тревога. А еще вина перед Беллой. И тайна. Их дочь жива, просто она родилась не-ведьмой. Чтобы

забыться, Рудольфус начал участвовать в вылазках Пожирателей, хотя до этого ему позволяли помогать лишь знаниями и связями.

И однажды, после очередного вопроса Темного Лорда о состоянии его жены, Рудольфус привел с собой и Беллу, предложил ей стать полноценным членом их общества, принять метку Пожирателя Смерти.

Второго ребенка зачать им все никак не удавалось и Белла, казалось, начала сходить с ума. Рудольфусу показалось, что ей поможет то же, что помогает ему — битвы, ощущение опасности. Она казалась по-настоящему сумасшедшей… ею, наверное, и была. Смеялась во время боев, пусть никого за все время и не убила. Прокляла, правда, приличное количество магов. Рудольфус не знал почему, но Темный Лорд нередко с ней разговаривал. Он выделял ее среди остальных. И Белла, прежде приходившая сюда для того, чтобы отвлечься от скорби, будто обрела цель. Рудольфусу иногда даже казалось, что она влюбилась. Но это было настолько невозможное предположение — влюбленная Блэк — что он и сам в него не верил.

Когда Темный Лорд исчез, у Беллы случилась истерика и Рудольфус с братом взяли ее с собой, мстить — пошли к Лонгботтомам. Причин было несколько. Главная — те были аврорами, и если не они сами, то кто-то из их коллег участвовал в том нападении на дом Фаулзов. Для Рудольфуса, по крайней мере, это было важнее всего. Для Рабастана и Барти это была просто истерическая попытка найти Волдеморта. С самого начала обреченная на провал. Их быстро нашли, да и Белла у Лонгботтомов в доме словно растеряла всю свою ярость. Будто осознала, что Темного Лорда не вернуть. Она больше интересовалась сыном Лонгботтомов, чем происходящим вокруг.

Рудольфус винил себя еще и за то, что взял Беллу с собой. Сидела бы дома и никто бы так и не узнал, что она была Пожирательницей. Считалось, что Волдеморт презирает женщин и метку ставили считанным единицам. Взяв Беллу с собой, он обрек ее на Азкабан.

Рудольфус не мог сказать — как за все эти годы в Азкабане он умудрился не проговориться, не сказать Белле, что их дочь жива. Он хотел. Каждый день, когда дементоры приходили в его камеру, он снова и снова видел эту картинку: малышка в розовом одеяльце, он целует ее в лоб, на мгновение ощущая ее запах и нежную кожу, а потом передает ее отцу. Ему казалось, что ощущение легкого тельца в его руках навсегда осталось в памяти. Как и осознание того, что он сам — он и только он — разрушил будущее своей семьи. Это из-за его решения их дочь воспитывалась не ими. Это из-за его решения он начал активно участвовать в сражениях Пожирателей. Белла сошла с ума. Они попали в Азкабан. Во всем виноват лишь он.

Он хотел бы увидеть ее, свою дочь. Обнять, снова поцеловать, поднять на руки… он хотел бы читать ей сказки на ночь, покупать дорогие игрушки, позволять есть сладости. Он бы любил ее… он и так ее любит, хотя видел ее всего несколько минут и совершенно не знает — какая она. Какой она выросла. Похожа ли она на него хоть чем-нибудь.

После того, как их вызволили из Азкабана, он жил словно по инерции. Злость на отца не могла пересилить привычку быть хорошим сыном, и Рудольфус не мог позволить себе даже умереть. Он глава рода Лестрейндж. Он должен спасти свое наследие. Немного оживал он лишь когда кто-нибудь рассказывал о том, что происходит в Хогвартсе.

И когда Рабастан умер, когда его самого снова ждал Азкабан… Рудольфус понял, что может кое-что сделать для дочери. Искупить свою вину хотя бы перед ней. Заслужить если не прощение, то хотя бы толику благодарности. Рудольфус Лестрейндж шел умирать осознанно, в качестве искупления главной ошибки своей жизни. Он сам, своими руками, отдал своего ребенка. Он недостоин счастья. Но он может подарить своей дочери шанс обрести это самое счастье.

– -------------------

Примечания: