Проклятое княжество

Смородинский Георгий Георгиевич

– Да, господин, - лицо секретаря, появившегося через мгновение в дверях, выражало нешуточный энтузиазм.

– Госпожу Джанам, ко мне. Немедленно.

– Да господин, - кивнул секретарь и скрылся за дверью.

Джанам появилась минут через тридцать, и выглядела как всегда безупречно: строгое светло-коричневое платье с высоким воротником, под цвет глаз, светлая черепаховая заколка, - суккуба вплыла в комнату, вежливо кивнула Риттеру и устремила взгляд своих огромных карих глаз на мужа.

– Вызывали, мой господин, - чуть склонив голову, произнесла она.

– Да, - взгляд желтых глаз Астарота

метал молнии, - ты не слишком-то торопилась, буквально проревел он.

– Я чем-то вызвала Ваше неудовольствие?
– Джанам смиренно опустила к полу глаза.

– Не строй из себя овцу!
– что за дела у тебя с мятежниками?

– Если Вы имеете в виду сатрапа Зерана, - несколько дрогнувшим голосом, произнесла суккуба. То я давно заподозрила его в связи с князем Валланом, и подумала, что если он решит, что я тоже сочувствую мятежному князю, мне удастся вовремя сообщить о его планах Вам.
– Джанам неуверенно переступила с ноги на ногу, и сложила руки перед грудью.
– Но, мятежник догадался о том, что я предана своему господину, - в голосе женщины проскользнула печальная нотка...

– Да ну, - хмыкнул Владыка, переведя взгляд на внимательно следящего за разговором магистра.
– И что же случилось дальше?

– Я могу присесть, господин?
– робко спросила женщина.

– Садись, - пожал плечами Астарот, - Сарт! Вина госпоже Джанам, рыкнул он и со вздохом сел в кресло напротив магистра.
– Почему ты не сообщила об этом мне или магистру Риттеру, тяжело посмотрел на супругу Владыка, после того, как секретарь поставил перед ней бокал со светлым игристым вином.

– Я не хотела отвлекать моего мужа от государственных дел, - суккуба грациозным движением взяла со столика бокал, сделала маленький глоток и подняла свои огромные глаза на мужа.
– Сейчас в Доминионе неспокойно и я решила по мере своих скромных сил, разобраться во всем самой.

– Госпожа, Вы расскажете мне подробности, Ваших взаимоотношений с Сатрапом Зераном?
– задал вопрос, ранее молчавший магистр.

– Конечно, князь, в любое время, - зябко повела плечами женщина.
– Ведь моей жизни сейчас угрожает опасность. Курьер, доставивший мне сегодня письмо моего брата, рассказал мне, что мятежники замыслили убить меня. И Вы мой господин, - она перевела на Владыку полный любви взгляд, - после этого еще сомневаетесь в моей преданности?

– И где сейчас этот курьер?
– хмыкнул Владыка, разглядывая в своем бокале вино.

– Я приказала арестовать его, - пожала плечами суккуба, - вдруг он один из них? К тому же он слишком вызывающе меня разглядывал.

– С каких это пор тебя стали смущать мужские взгляды? Раньше я за тобой такого не замечал, - казалось этот разговор забавляет Астарота, однако глаза его оставались предельно серьезными.

– Этот светлый смотрел на меня не как все, человек просто невероятно защищен и вообще он какой-то странный.

– В кои-то веки нашелся тот, кто не пускает в твоем присутствии слюни, и ты его сразу за решетку? Да я его наградить за это должен!

– Я верна Вам господин, - суккуба легким движением головы откинула назад гриву черных как смоль волос и с вызовом посмотрела на мужа, - я не понимаю, почему Вы...

– Ай, оставь, - взмахом руки остановил ее владыка, - клятва связывает нас, и поверь, иногда я жалею об этом, он поднялся со своего кресла.
– Ты свободна Джанам. Светлого немедленно освободить и отправить ко мне. Завтра расскажешь

мастеру Риттеру о своих кознях с Зераном...
– Астарот тяжелым взглядом остановил собирающуюся что-то возразить суккубу - все иди уже...

– Почему бы тебе все-таки самому не расспросить ее ночью?
– усмехнулся магистр, когда женщина покинула кабинет.

– У меня не такая защита, как у тебя и у этого светлого, - вернул усмешку Владыка, потом перевел взгляд на огонь в камине и уже значительно тише добавил, - а может быть, потому что я и правда люблю эту стерву.

Меня разбудил лязг отпираемого запора. "Вот ведь блин, так хорошо спал", - прикрывая рукой рот и сдерживая зевоту, подумал я, глядя на появившегося, на пороге моей камеры, десятника.

– Шевелись маг, - легионер стандартно повесил на меня пятиминутную охотничью метку и мотнул головой на выход.

– А без метки никак?
– буркнул я, протискиваясь мимо него в дверь: "Вот ведь урод, и не повернется".

– Без метки никак, - поправил усы десятник, - знаю я вас прытких - лови вас потом по всему дворцу.

– Куда хоть идем?
– спросил я его, но ответа не дождался. Минут двадцать мы петляли по каким-то коридорам, вдоль картин, статуй и огромных ваз. Я вертел головой, любуясь окружающим великолепием, слушая за спиной недовольное бурчание конвоира, который изредка, на развилках, подталкивал меня в правильном направлении. То, что меня ведут к местному боссу, я понял еще по дороге, и не особенно удивился, когда усатый завел меня в огромную приемную с рядами коричневых стульев вдоль стен, и бросающейся в глаза здоровой статуей похожей на Венеру милосскую, у которой, в отличие от прообраза, руки были на месте. Я бы сказал, что с руками у нее был даже некоторый перебор, поскольку их было четыре.

Худощавый тифлинг триста семнадцатого уровня, скептически меня оглядел:

"Проходите, Владыка ожидает Вас, - кивнул он в сторону огромных позолоченных дверей. Перевел взгляд на десятника и махнул ему рукой, - свободен".

Огромная дверь легко распахнулась, и я оказался в обитой зеленым бархатом комнате с весело потрескивающим камином статуями, оружием и картинами, висящими на стенах. "Эрмитаж", - было первое, что пришло мне в голову. Впечатление было настолько сильным, что шесть кресел, в двух из которых сидели тифлинги с бокалами в руках, я заметил в последнюю очередь. А сидели в них те, что определяли политику во всем доминионе. С магистром Риттером я уже был знаком. А вот Владыка, высокий тифлинг с пронзительными желтыми глазами явно был магом огня, о чем свидетельствовала алая, расшитая золотом мантия.

– Ну что ты встал, светлый! Садись в кресло. В ногах правды нет, а я хочу многое услышать.
– На вид ему было лет сорок, - грубые, словно вырубленные из камня черты лица, прямой нос, твердая нитка губ, а пятьсот шестидесятый уровень Владыки внушал нешуточное уважение.

Риттер лишь приподнял наполненный прозрачной жидкостью бокал (он воду, что ли пьет?), и ободряюще мне подмигнул. Под прищуренным взглядом Владыки я прошел к одному из кресел, взял предложенное мне вино и отхлебнул небольшой глоток. В зале повисла тишина, прерываемая лишь треском горящего в камине дерева. Свет огня в камине, отраженный огромным зеркалом напротив, бросал на стоящие по периметру комнаты статуи причудливые блики, словно меняя выражения их лиц.