Проклятые близнецы
Шрифт:
Доктор Войд довольно быстро нашел свою комнату. Комфорт здесь был спартанский - ничего лишнего: кровать, небольшой шкаф для одежды. За стенкой - душ. И это после того, как Майкл только что объяснил, какой большой шишкой стал Войд. Пожалуй, можно было и обидеться. Но Маркус лишь улыбнулся и начал распаковывать свои вещи. Познакомиться с остальными сотрудниками на ЗАТО-01 он решил завтра. И когда все вещи были разложены, он лег на кровать и предался размышлениям. По правде, они были не из самых приятных. В своем сознании он снова и снова проигрывал встречу с Майклом - не смотря на свой солидный возраст,
Маркус улыбнулся, неожиданно вспомнив, как в институте его пыталась использовать одна обворожительная блондинка. И как она сильно расстроилась, получив "неудовлетворительно" за работу, которую написал за нее Маркус. После пары она подошла к нему и попыталась предъявить претензии, но Маркус лишь рассмеялся:
– Ты ведь не хочешь, чтобы все узнали, что ты переспала с "ботаном", чтобы написать эту работу? И какой-то "заучка" обставил тебя?! Если им, - он указал на небольшую группу студентов, с которыми она постоянно общалась и которые считались элитой студенческого общества, - станет известно об этом… Только представь, как низко упадет твой рейтинг!
Маркус вспомнил красивое лицо девушки, искаженное испугом и отвращением. Сам он не испытал никаких чувств.
…Это была его извечная проблема. Отсутствие эмоций. Пустота в сердце. В попытке заполнить ее он частенько бросался в авантюры: его замечали в казино, за столом для покера. Он неизменно выигрывал небольшие суммы, но радости от выигрыша хватало ненадолго. Потом он увлекся паркуром. Но и чувство свободного полета, продолжавшееся несколько секунд, не могло тронуть его душу. Следующим был стритрейсинг - он поднимал адреналин, но оставлял сознание Маркуса таким же холодным, как и всегда.
Войд перепробовал много способов… За исключением наркотиков. Их он отверг сразу - они лишали трезвости ума. Парадокс: ненавидя чрезмерную трезвость и рациональность своего сознания, он не хотел затуманивать ее наркотиками или алкоголем. Хотя, возможно, эти простые средства и могли помочь. Хотя бы на время - а навсегда и не надо.
За этими размышлениями он как-то незаметно уснул.
Проснулся Маркус ровно в семь, и, взглянув на свои часы, с улыбкой вспомнил, как впервые обнаружил у себя эту особенность: если он засыпал в часах, и мысленно ставил будильник на определенное время, то просыпался точно в срок, без помощи звукового сигнала.
Уже через несколько минут он, приведя себя в порядок и надев на предплечье свой современный компьютер и линзы, направился в главный зал сектора биологии и генетики. К своему удивлению, пройдя лабиринт ледяных тоннелей, он нигде не увидел людей. Странно… Ему казалось, что на такой базе должен бытьдовольно большой штат сотрудников.
В главной комнате его встретили три женщины в возрасте где-то около сорока лет, и мужчина, примерно за пятьдесят.
– Приветствую вас, - кивнул он, - Меня зовут доктор Маркус Войд, и я надеюсь, что мы с вами сработаемся!
Он улыбнулся. Но ответных улыбок не увидел. Люди молчали.
- Я не хотел бы, чтобы между нами остались какие-либо недоговорки, - произнес Маркус, вглядываясь в лица
– Я вижу, вы чем-то недовольны? Прошу, говорите все, как есть!
Они переглянулись. Молчание нарушила женщина, стоявшая ближе всех:
– Доктор Войд, меня зовут Кристин Штадворт.
– Очень приятно, - еще раз кивнул он.
– И вот я смотрю на вас, и не понимаю, по какой причине вас назначили главным. Ведь, будь вы немного помоложе, я могла бы быть вашей матерью! Почему мы должны подчиняться такому юнцу?!
Пока она говорила, Маркус успел немного рассмотреть ее: Кристин была голубоглазой блондинкой. Наверно, если бы сам Гитлер увидел ее, то признал бы идеалом арийской женщины. Впрочем, ее очаровательные глаза были настолько стары, что, казалось, они прожили не одну жизнь, а как минимум три или даже четыре. Она стояла и ждала ответа, а Маркус продолжал разглядывать эту очаровательную норвежку.
– Есть ли еще какие-то замечания у остальных?
– спросил он, сообразив, что пауза слишком затянулась. Вопрос Кристин он проигнорировал.
Женщина бросила быстрый, растерянный взгляд на стоящего чуть в стороне невозмутимого мужчину.
– Ах, вот оно что!
– догадался Маркус, - Уважаемый доктор Диего Кастильо, если у вас есть вопросы ко мне, то, пожалуйста, в будущем задавайте их напрямую, а не через этих прекрасных дам! Вас интересует, почему именно меня назначили на должность главы сектора биологии? Так я вам отвечу: наверно они полностью разуверились в вас четверых.
Атмосфера в зале накалилась мгновенно. Казалось, что доктор Кастильо готов броситься на Маркуса с кулаками, желая отстоять свое право быть тут главным… Именно в этот момент в зале появился Минкович. Быстрым, внимательным взглядом обвел ученых.
– Доброе утро!
– благожелательно сказал он и, будто случайно, перекрыл путь Кастильо.
– Я пришел, чтобы ввести вас в курс дела, доктор Войд.
– Отлично, я вас слушаю. Над чем мне предстоит работать?
– совершенно спокойно произнес Маркус.
По сути, он и был спокоен. Вряд ли этот доктор представлял серьезную опасность. Какой бы опыт уличных драк он не вынес из своей далекой юности, Маркус был уверен, что сможет оглушить его одним ударом.
– Этот проект называется "Двоюродный дядя" - заговорил Минкович, и все посторонние мысли мгновенно вылетели из головы Войда.
– Суть его состоит в том, чтобы внедрить в современный геном человека части генома неандертальца. Мы смогли полностью восстановить его. Для работы вам будут предложены образцы генома людей разных национальностей. Ну и… все остальное, что вы затребуете, будет доставлено в кратчайшие сроки.
Глава вторая. Двоюродный дядя
– Зачем вам мутант-неандерталец?
– изумленно спросил Маркус, - Потому что ничего другого тут получиться не может… Мне казалось, природа уже отработала этот вариант, и признала неперспективным. Или же тут военный заказ?
– сообразил он, кинув на Минковича быстрый, но очень внимательный взгляд.
Стараясь не упустить его реакцию на свою догадку, Маркус не обратил внимания на лица остальных ученых. А их исказил страх. Здесь никто не решался задавать вопросы Минковичу, тем более такого характера. Замерев, они ждали… чего угодно. Вплоть до расстрела на месте. Но Минкович лишь улыбнулся: