Проклятые экономики
Шрифт:
Итак, они отдали свой скот Иосифу, и он дал им еду в обмен на их лошадей, их овец и коз, их скот и ослов. И он прокормил их год в обмен на весь их скот.
Когда тот год закончился, они пришли к нему на следующий год и сказали: “Мы не можем скрыть от нашего господина тот факт, что, поскольку наши деньги ушли и наш скот принадлежит вам, нашему господину, ничего не осталось, кроме наших тел и нашей земли. Почему мы должны погибнуть на ваших глазах – и мы, и наша земля? Купи нас и нашу землю в обмен на еду, и мы с нашей землей будем в рабстве у фараона. Дай нам семя, чтобы мы могли жить и не умереть и чтобы земля не опустела”.
Иосиф купил всю землю в Египте для фараона. Все египтяне продали
«Иосифы», как видно из легенды и из исторических документов, вели достаточно циничную политику и по отношению к иностранным покупателям. Манипулируя продажей зерна, они заставляли племена кочевников и скотоводов оседать на территории Египта, фактически делая их зависимыми от центральной власти и постепенно превращая в полурабов, полуработников на службе у фараона.
В итоге власть действительно укрепляется. Множество рабов и зависимых «инородцев» пополняют армию дешевых работников. Казна полна, и можно финансировать масштабное строительство и военные кампании. Оставшиеся немногие землевладельцы, лишенные излишков, теряют способность бороться за большую автономию и выказывают много больше лояльности фараону. Чиновники фараона, занимающиеся сбором излишков, управляющие продажей казенной пшеницы, ведающие иностранными делами, становятся самостоятельной силой и быстро богатеют (видимо, как от щедрости фараона, так и от взяток и простого грабежа землевладельцев).
Но позитивный эффект короток (вернее, в современных масштабах он очень длинен – его хватает едва ли не на сотню лет, но в исторической перспективе он выглядит коротким). Лишенные мотивации получать большие урожаи, зато мотивированные идти на государственную службу, оставшиеся землевладельцы постепенно снижают производство пшеницы, часто банкротятся, их земля уходит в казну и либо вообще перестает обрабатываться, либо обрабатывается плохо – кто же хорошо обрабатывает не свою землю? Ремесленники, не способные себя прокормить в условиях более высоких цен на пшеницу, которые теперь растут не только из-за налога, но и в связи с падением урожаев, становятся рабами и пополняют армию строителей монументальных, но бесполезных сооружений, возводимых по прихоти богатеющей власти. Раздутая казна позволяет всё более бездумно вести агрессивную политику. Войны с соседями, попытки установить контроль над спорными территориями стоят больших средств, вовлекают (отвлекая от труда) всё больше людей, а гипертрофированное значение армии приводит к тому, что она становится мощной экономической силой – в том смысле, что оттягивает на себя ресурсы и обеспечивает обогащение своей верхушки. Зернохранилища, сокровищницы, дворцы фараона и приближенных, реквизированные у банкротов земли и имущество надо усиленно охранять от множества бедняков и рабов – количество охранников тоже заметно растет. Растет и количество чиновников: оно всегда растет, если его не сокращать искусственно, а здесь есть и объективная причина для роста – казна постепенно монополизирует экономику. Формируется крайне опасная для экономики триада: потеря мотивации тех, кто ведет бизнес, вымывание производительных сил в пользу непродуктивных сфер, снижение эффективности труда из-за увеличения доли рабского труда на рынке.
Рассказ о том, что происходит дальше, так же нашел свое отражение в Библии – правда, с точки зрения не самих египтян, а кочевников-скотоводов, которые в период триумфального внедрения «кейнсианской» контрциклической модели резервирования ресурса вынуждены были осесть внутри Египта (первая глава «Исхода» говорит даже, где именно – в земле Гошен, в плодородной части долины нижнего течения Нила). Живущие в этой долине вчерашние ханаанцы не занимаются обработкой земли и скотоводством – власти «поставили над ними начальников работ, чтобы изнуряли их тяжкими работами. И они построили фараону Пифом и Раамсес, города для запасов» (Исход, 1) [8] .
8
В
В разоренной властью стране, конечно, неспокойно, и централизованную власть охватывает обычная для такой власти паранойя – фараон боится своих подданных, боится вчерашних кочевников, которые продолжают жить племенами и могут выступать организованно. Легенда об Исходе говорит о приказе фараона убивать всех новорожденных сыновей кочевников в Гошене. Вряд ли можно воспринимать ее буквально – у нас нет документальных свидетельств таких приказов, зато легенда об избиении неким злым царем всех детей (как правило, из страха, что родится тот, кто его свергнет) являлась популярным мотивом сказок еще до времен Рамзеса III. Но сказка, скорее всего, достаточно точно передает настроение того времени – подозрительность власти, попытки насильственной ассимиляции, растущий уровень репрессий, стремление дискриминировать национальные и культурные группы, не соответствующие мейнстриму, вполне характерны для ресурсной экономики.
Между тем экономические отношения в стране уже далеко не те, что в начале контрциклического управления. Как выглядит экономика, лучше всего описывает сама Библия (Исход, 5):
«И в тот же день фараон дал повеление приставникам над народом и надзирателям, говоря: не давайте впредь народу соломы для делания кирпича, как вчера и третьего дня, пусть они сами ходят и собирают себе солому, а кирпичей наложите на них то же урочное число, какое они делали вчера и третьего дня, и не убавляйте; они праздны, потому и кричат: “пойдем, принесем жертву Богу нашему”; дать им больше работы, чтоб они работали и не занимались пустыми речами.
И вышли приставники народа и надзиратели его и сказали народу: так говорит фараон: не даю вам соломы; сами пойдите, берите себе солому, где найдете, а от работы вашей ничего не убавляется. И рассеялся народ по всей земле Египетской собирать жниво вместо соломы. Приставники же понуждали, говоря: выполняйте урочную работу свою каждый день, как и тогда, когда была у вас солома. А надзирателей из сынов Израилевых, которых поставили над ними приставники фараоновы, били, говоря: почему вы вчера и сегодня не изготовляете урочного числа кирпичей, как было до сих пор?
И пришли надзиратели сынов Израилевых, и возопили к фараону, говоря: для чего ты так поступаешь с рабами твоими? Соломы не дают рабам твоим, а кирпичи, говорят нам, делайте. И вот, рабов твоих бьют; грех народу твоему.
Но он сказал: праздны вы, праздны, поэтому и говорите: “пойдем, принесем жертву Господу”. Пойдите же, работайте; соломы не дадут вам, а положенное число кирпичей давайте. И увидели надзиратели сынов Израилевых беду свою в словах: “не убавляйте числа кирпичей, какое положено на каждый день”».
Показательно, какую большую роль играют «приставники и надзиратели» – это же целый класс людей, которые заняты тем, что вообще не нужно в нормальной экономике, где владелец земли или ремесленник смотрит за качеством работы своих работников, а работник стремится сделать больше, чтобы больше получить. Спустя 150–200 лет после начала огосударствления экономики в Египте работают лишь рабы, которым нужны бесконечные приставники и надзиратели, чтобы заставить работать.
Как должны были собирать солому производители кирпичей? Кто хоть на секунду задумался о том, что если заставить их собирать солому и делать столько же кирпичей, что и раньше, то качество кирпича неминуемо существенно упадет?