Проклятые судьбы. Сделка с неизвестностью
Шрифт:
Ложь. Никакой не «дискомфорт». Это была просто невыносимая боль, а когда Марта запускала программу очистки, появлялось ощущение, будто в вены заливают магму. Они горели адским огнём, а всё тело наливалось свинцом. До скрипа зубов, до темноты в глазах. Хотелось кричать, выть, биться в припадке, только бы это поскорее прекратилось. Но я сама сделала этот выбор, когда с первых же дней отказалась от обезболивающего. Пустота внутри меня убивала, хотелось хоть как-то заглушить душевную боль, почувствовать себя живой, а не просто физической оболочкой. А это был единственный
– Кого ты пытаешься обмануть? Себя или меня?
– устало вздохнула Марта.
– Думаешь, я слепая и по твоему лицу не вижу, что тебе больно?
Как назло, в этот момент руку начало покалывать. Это длилось недолго, и вскоре я почувствовала тепло. Постепенно оно усиливалось, пока не достигло пика: начала гореть не только рука, но и всё тело. Я знала, что это только начало, настоящая боль ещё впереди.
– Сара, заканчивай устраивать цирк. Ты сама же удваиваешь риски. Это большая нагрузка на нервную и сосудистую системы, - чуть громче сказала Марта. Однако её слова уже не доходили до меня. Их заглушал нарастающий звон в ушах и звук биения моего сердца.
– Какая уже по счёту процедура? Пятая? Я по-прежнему жива, а значит, не нужно никаких обезболивающих, - постаралась придать голосу спокойствие и не выдать истинных эмоций. Не хочу, чтобы она видела, насколько её слова были недалеки от истины.
– Не тот способ ты выбрала, чтобы заглушить боль утраты, - она окинула мрачным взглядом моё лицо и повернулась обратно к аппарату.
Возможно, она права. Но соглашаться я не хотела, так же как и признавать свою неправоту. Час агонии не сделает хуже, если только не отключусь от болевого шока.
– Что с ситуацией у северных? Они так и не вышли связь?
– поинтересовалась я, чтобы не вырубиться, доказав тем самым её правоту.
– Гудок проходит, а ответа до сих пор нет. Из этого можно сделать вывод, что дело не в самой связи, а в том, что, скорее всего, у них нарисовались не менее серьёзные проблемы, чем у нас, - не глядя ответила Марта. Её взгляд был прикован к монитору на аппарате, где отображались данные о моём текущем состоянии.
– Я вчера разговаривала с Уильямом. Он хоть и отмахивался, но было видно, что очень взволнован. Только одного не понимаю: откуда такая скрытность?
– Не скрытность, а забота. Сейчас тебе нужно время на восстановление душевного равновесия. Ты не до конца оправилась после нападения, лишние потрясения ни к чему. Я тоже обеспокоена молчанием ведь, учитывая сложившиеся обстоятельства, ничего хорошего ждать не приходится. Если бы всё было в порядке, мы получили бы ответ ещё в тот вечер, - она помолчала и добавила: - Постарайся сейчас не думать об этом.
– Нет, так не пойдёт. Что за глупости? Какой тогда от меня толк, если я даже не в курсе происходящих на базе дел?
– возмутилась я.
– Такая забота мне не нужна. Я не немощная, в конце концов. Не надо делать поблажек, мы все равны между собой. Есть дело – надо выполнить, есть проблемы – будем решать. Произошедшее -
Сейчас во мне играла обида, что эти двое решили оградить меня практически от любой информации. Как бы паршиво мне ни было, это ещё не значит, что я не в состоянии выполнять поставленные задачи. Неприятно, что они негласно повесили на меня статус «особенной», которой нужна забота и покой. Как бы не так! Они ведь не понимают, что это лишь навредит мне. Работа и рутина – главные составляющие, которые помогают не слететь с катушек. А своей заботой эти двое, пусть и непреднамеренно, лишают меня возможности погрузиться в повседневные дела.
– Девочка моя, - начала Марта строгим и одновременно учтивым голосом.
– Вот когда проживёшь столько же, сколько я, тогда и научишься отличать глупости от реальных вещей. На данный момент твоё состояние находится на грани истерии. Твоё поведение и поступки – яркое тому доказательство. У нас и так достаточно потерь, не хватало ещё лишиться такого бойца, как ты. Я дорожу каждым из ребят, мне не безразличны ваши переживания.
– Хм, я так и думала, что это ваша идея, держать меня подальше от всех новостей, - недовольно буркнула себе под нос.
Почему-то мне сразу показалось, что инициатором была именно Марта, а не Уильям, который был готов заниматься любой работой, лишь бы не сидеть без дела.
– Я, конечно, ценю вашу заботу, но почему вы даже не посоветовались со мной?
– вновь заговорила я, пока женщина продолжала хранить молчание.
– Почему не спросили у меня, чего я хочу?
– Потому что сейчас ты не в состоянии принимать правильные решения. Если говорить совсем начистоту, мне в данный момент крайне невыгодно подпускать тебя к делам.
Марта отошла от аппарата, взяла журнал и принялась записывать данные.
– Постарайся успокоиться. У тебя начало подниматься артериальное давление. Частота сердечных сокращений участилась, так не пойдёт, - добавила она, снизив скорость поступающей жидкости.
– Процедура на грани отмены. Если не умеришь пыл, мне придётся прервать манипуляцию. Не хватало ещё потерять тебя из-за твоей же нервозности.
Ещё бы, это был тот уникальный случай, когда Марте удалось вывести меня из себя. Такое случалось крайне редко, ведь каждый раз я пыталась не поддаваться эмоциям. Сейчас же не получилось. Во мне говорила не только обида, но и злость на то, что она посчитала, будто имеет право решать за меня. А её последние слова про невыгодность меня окончательно добили.
– Сара, остынь! Твоё сердце вот-вот не выдержит нагрузки, - прикрикнула Марта.
– Выровняй дыхание и продолжай дышать! В противном случае я отключаю тебя.
Я слышала каждое её словно, а параллельно и назойливое пиканье дурацкого аппарата. В этот раз мне пришлось прислушаться к наставлениям – не хотелось прерывать процесс. Хоть Марта и грозилась, что исход может быть летальным, меня это совсем не пугало. Скорее, было досадно собственноручно отдалить себя от последнего шанса осуществить заветную мечту.