Проклятые судьбы
Шрифт:
Я проглотил подступающий ком в горле, сжав губы, пока он вел меня в гостиную в дальнем конце коридора. С одной стороны длинной комнаты потрескивал камин, а по обе стороны от него стояли два кресла. Из одного поднялся мужчина, его бледно-серые глаза буравили меня взглядом. Его седые волосы были зачесаны назад, и каждый угол его лица казался острым, как бритва. На нем висела кроваво-красная мантия, удерживаемая у горла золотой застежкой с изображением идеального подсолнуха.
Отец подвел меня к другому креслу и усадил на него, его рука оставалась на моем плече, когда он встал рядом со мной.
— Ты
— Я знаю, милорд. И вы можете быть уверены, что ни одно слово из этого не будет произнесено за пределами этих четырех стен, — ответил он голосом, который был тихим и жутким, дерьмо.
— Хорошо. Вам будут платить в конце каждого сеанса. И если я не увижу результатов в ближайшее время, я позабочусь о том, чтобы остальные ваши клиенты знали, что вы мошенник.
— Я не мошенник, — сказал он, вздернув подбородок. — Я вас не подведу.
Отец коротко кивнул и вышел из комнаты, оставив меня с сэром и с ощущением мурашек на коже, которое были от этого человека.
Могильная Кость сунул руку в карман своей мантии и достал большой золотой маятник, двигаясь ко мне, покачивая его на своих длинных пальцах.
— Я надеюсь, вы знаете, почему вы здесь?
— Нет, — сказал я, откидываясь на спинку стула и не сводя с него глаз. — Кто вы?
— Я Терапевт по Обращению в Орден.
— И что это должно значить? — процедил я сквозь зубы, хотя мог бы сделать дикое предположение.
— Твой отец доверил мне твою тайну. И я понимаю, какой стыд вы, должно быть, испытываете, оказавшись с таким низкоуровневым Орденом среди самой могущественной семьи Драконов Солярии. Я здесь, чтобы помочь.
Мой язык налился свинцом, пульс был слишком учащенным. Слово «помощь» звучало ужасно похоже на «вред».
Я ничего не сказал, не желая делиться с этим парнем своими мыслями на эту тему. С тех пор, как я стал Пегасом, я ожидал, что мне будет стыдно за свой Орден. Но оказалось, что это было совсем не то, что я чувствовал. Конечно, я был в ужасе. Испуганным. Но только потому, что я знал, что об этом подумает мой отец. Не потому, что я заботился о том, чтобы быть Драконом. Я всегда мечтал летать со своим братом. Я получил в подарок крылья, просто они не были чешуйчатыми и золотистыми, как у него. Они были мягкими, пушистыми и сиреневыми. И меня это устраивало. Я просто хотел, чтобы все остальные в мире могли быть такими.
Могильная Кость облизнул тонкие губы, поднимая маятник перед моими глазами.
— Я хочу, чтобы ты наблюдал за движениями маятника, пока мы разговариваем. — Он начал раскачивать его, и я не отрывал взгляда от его лица вместо того, чтобы повиноваться.
— Что ты ожидаешь получить с этого? — спросил я, чувствуя, как температура поднимается в моих венах.
— Мы собираемся изменить Орден, с которым ты себя идентифицируешь, юный Ксавьер, — сказал он с ярким блеском в глазах.
Казалось, что петля затягивается вокруг моей шеи, а мой отец — палач, готовый выбить почву у меня из-под ног. Я не могу отказаться. Иначе он сделает мою жизнь невыносимой. И если я когда-нибудь собираюсь получить шанс сбежать с мамой, то должен был выиграть себе это время, чтобы разработать план.
Жар огня окатил меня. Мне было слишком жарко, а этот парень
Я поерзал на стуле, опустив глаза на дурацкий маятник.
— Что теперь?
— Что вы чувствовали, когда впервые проявились? — он спросил.
Я провел языком по зубам, обдумывая, как лучше всего сыграть в эту игру.
— Я был напуган, — признался я. — Я чувствовал, что мне больше нет места в моей семье. — Еще одна правда.
Вплоть до того дня, когда отец узнал, кто я такой, он относился ко мне с безразличием. И никогда за все мои годы мне не приходило в голову, что это было благословением. Теперь я принял на себя основную тяжесть его ненависти. Его кулаки врезались в мою плоть, когда он выливал на меня каждую каплю обиды и разочарования, которые появились у него из-за моего Ордена. И когда он сказал мне, что жизнь может стать еще хуже, я не был настолько глуп, чтобы не поверить в это. — Я все еще не понимаю.
— Орден — это семья сама по себе, — сказал Грейвбоун, понимающе кивая, и все же его взгляд был отстраненным, как будто он не испытывал ко мне никакой реальной симпатии. — Прямо сейчас ты, без сомнения, жаждешь компании других пегасов, не так ли?
Я кивнул, мои глаза все еще качались в такт Маятнику. Тяжесть расползалась по моим конечностям, и чем больше я боролся с ней, тем сильнее она овладевала мной.
— Но ты не один из них, юный Ксавьер, — выдохнул он, и его голос казался далеким.
Сон укоренился в моих костях, и я обнаружил, что мои мысли все труднее улавливать.
— Ни один из них, — мои губы шевельнулись вместе со словами, хотя я не помнил, чтобы соглашался с ними.
— Пегасы — низкорожденные существа, недостойные претендовать на кровь Акрукса, — сказал Грейвбоун с большим пылом, в его голосе ясно слышалось отвращение. — Ты не один из них.
— Я не один из них, — сказал я снова, и мой голос дрогнул на словах, когда попытался сдержать их.
Мои глаза были закрыты, но перед глазами начали проплывать образы. Гордая семья Драконов стояла на холме надо мной, а внизу было стадо Пегасов, которые ржали и обнюхивали друг друга. Мое сердце взывало к ним так, что я не мог не обращать на них внимания. Я инстинктивно двинулся к ним, и боль пронзила мой череп с такой силой, что я закричал.
— Выбери свою настоящую семью, — донесся до меня из темноты голос Грейвбоуна. — Ты не Пегас.
— Я не Пегас, — выдохнул я, когда боль утихла, а мои мысли перепутались, на мгновение заставив меня усомниться в себе. — Я не один из них.
Тори
Я всегда ненавидела рано вставать, но в последнее время сон просто не казался таким уж расслабляющим. На самом деле, лежать в своей постели, когда вокруг меня клубятся тени, а мое разбитое сердце истекает кровью на хрустящих белых простынях, стало довольно невыносимо. Что побудило меня начать новую рутину. Ту, с которой я на самом деле была согласная. После ночи, проведенной ворочаясь с боку на бок и борясь с тенями (или погружаясь в них на некоторое время, что случалось чаще всего в эти дни) я встала с кровати, надевала кроссовки и просто бежала.