Проклятые
Шрифт:
– Может и слизняк, но друг хороший, - пропела Лента - Извини меня, хорошо?
– Постараюсь.
Еще немного и у меня начнутся проблемы, поскольку превышение пределов...
Прозвенел звонок. За дверью стоял... а, уже поздно. Окруженный золотистым сиянием, стоял Истан.
Плохо дело... обычно я ввязывался в драку с какой-нибудь толпой гопников, использовал кучу подлых ударов и еще потом над ними издевался, не зная наверняка добро делаю или зло. Поэтому оно засчитывалось в зло. Но теперь... это будет равновесный поступок. А значит надо сначала сделать явное зло, чтобы пропало
О, не стоит думать, что от этого шар погас. Ничего подобного. Я его потом сам погасил, единственным возможным способом. Может, мне Истану морду набить? Я умею. Очень больно. Плюс, совершенно не за что. Слизняк. Я.
– Чего тебе надо?
– Правду.
Вот теперь есть за что. От полученного удара Истан вылетел за дверь. Я посмотрел на шар. Он немного потемнел. Золотистые светлячки около него исчезли. Что ж, хоть что-то. Начало положено, аур я не вижу... пойду развлекусь.
Институт. Мрачный Истан сидит с синяком на весь лоб. Не менее мрачная Ледая демонстративно не смотрит в мою сторону. А еще...
– Опаньки.
– А, значит это вы и есть знаменитый Клемент Фолчен, защитник добра и справедливости.
Я задумчиво смотрел на парня, который не мог быть никем иным, как аспирантом, который, как нам обещали, будет вести материаловедение.
– Вы, похоже, тоже защитник добра и справедливости... только мое добро вчера было сильнее.
– Уж точно, - он потрогал синяк на щеке. Тихо зашипев отдернул пальцы - Я не побеждал в турнирах по рукопашному бою.
– А зачем тогда в драку бросаться?
– О...
– он прищурился - Вот оно что. Так вы деретесь для того чтобы драться?
– Если повод есть. А там был.
– Не разбираясь кто прав, кто виноват...
– Лучше убить одного невиновного вместе с десятью виновными, чем отпустить всех.
– Печальная форма правосудия.
– Да уж... но раз уж вы остались живы...
– я вытащил из кармана бутылек - Держите. Намажете на ночь и синяков уже не будет.
– Кажется, такой жест уже описывался в классической литературе, господин д'Артаньян?
– Бери и не жалуйся, Атоса кусок. От филейной части. Кстати, уже пора бы закончить беседу и начать пару.
– Как пожелаете, господин д'Артаньян, и спасибо за Ваш щедрый дар.
– Последнее слово за тобой.
Прикольный мужик. Правильный. Проиграв в одном просто ищет другое поле боя. Не все приемлют такой способ, однако мне он импонирует больше чем "проиграв в одном, проиграл во всем".
Будь я нормальным, обыденным человеком, после пары меня бы на руках носили за такую беседу. Однако ко мне, как ни странно, подошел аспирант.
– Ну-с, доблестный убийца террористов, угости пивом.
– Собственного изготовления, или пойдет и магазинное?
– Ты варишь пиво?
– удивился он - Тогда твое.
– Отлично!
– воскликнул я и мрачным тоном добавил - Закатай губу.
– Не борзей, студент, - он ответил точно так же - Ты мне теперь по гроб жизни должен.
– За пару синячков?
– я вздохнул - Да, действительно вырождаются современные мужчины...
В голове раздался смех Ленты. При этом она шевельнулась,
– Опять?
– аспирант ничуть не удивился - Ладно, не буду задерживать более. Однако пива все-таки притарань.
– Может мне еще и раков прихватить?
– А можешь?
– Нет. Если бы и мог, то черта с два сделал бы.
Следующая пара, а я выгляжу как Фредди Крюгер.
– Не вовремя.
– Извини...
– Лента, тебе не кажется что ты оборзела в конец?
– Ну... немножко... я исправлюсь!
– Надеюсь.
Пришлось идти домой. По дороге люди на меня смотрели по меньшей мере странно. Ну, хорошо еще не пытаются помочь.
Ничто не раздражает так, как попытки оказать помощь тогда, когда в ней не нуждаешься. Я стараюсь быть очень вежливым с такими людьми, все-таки их немного в нашем грешном мире.
Дома я первым делом бросил в стиральную машину рубашку, а сам пошел оттирать кровь пропитанным травяным отваром полотенцем. В душ только после того как они заживут, через часок. А то можно получить море отвратнейших ощущений. Каждому знакомо неприятное ощущение когда мочишь порезы водой. Закончив и с неудовольствием посмотрев на по прежнему сочащиеся сукровицей порезы, я пошел на кухню - готовить еду. В общем-то все не так уж и плохо. Я сегодня собирался на пасеку вечером, а оставлять сестру без ужина - не дело.
Вообще-то она не так уж и беспомощна, но почему бы и не порадовать ее? В конечном итоге, живу в ее квартире.
Ближе к вечеру я отправился на автовокзал. И естественно, там же оказалась Ледая. Что было нехорошо. И Ната - что было уже гораздо приятнее. Впрочем, никакой разницы. Они обе вели себя одинаково, притворились что меня здесь нет.
Пожалуй, тем лучше. Мне только не хватало снова убегать от навязчивых вопросов о том что же такое изображено на тех фотографиях.
Усевшись в конце автобуса, я задумался о том что надо будет сделать. Через два часа мы втроем вышли на своей деревеньке. Хотя... та еще деревенька, десять домов. Четыре заброшенных, в двух живут ветхие одинокие бабуськи и еще в четырех - "лесные жители". Михар-охотник, отец Ледаи живет здесь вместе с беременной племянницей жены и ее мужем. Арна предпочитает жить в городе, а Михар после какого-то несчастного случая на производстве поселился здесь. В городе на него нападает жуткий кашель, уже через три минуты начинает отхаркивать кровью. Теперь он всем родственникам рекламирует "дачу в лесу" и некоторые даже приезжают. У Наты тоже здесь семья. И отец, и мать не хотят уезжать с лона природы. Держат огромное хозяйство, с которым лихо управляются. Простые люди...
А наш с сестрой домик немного отдален. Еще мои дед с бабкой держали пасеку. Потом ею занимались родители, а теперь она досталась мне. Я сюда приезжаю каждые выходные, но не только из-за пасеки. В десятке километров вглубь леса живет старая ведьма, которая мне была как бабушка. И еще в двадцати - колдун...
Я уже предвкушал встречу с Настасьей, и потому не заметил, что за мной тенью следовала Ледая.
Я настолько привык находить к тому что, в этом поселке ничего не менялось, что даже не сразу осознал, что нет ни моего летнего домика, ни пасеки. Вместо них были следы пожара.