Проклятые
Шрифт:
– Эльдар, пошли.
– 200 OK.
Полагаю, это из него не вытравить ничем.
– У тебя родители-то есть?
– 0. Я сирота.
– И где ты живешь?
– Странствую по сетям.
– Я про реальность спрашиваю.
– Реальность? А, снимаю квартиру.
– Чем на жизнь зарабатываешь?
– Безопасность промышленных сетей.
Действительно, кому как не профессиональному хакеру заниматься их взломом с последующим указанием где дыры в защите. Как я слышал, это очень высокооплачиваемая работа. Что ж, если он профессионал,
Когда мы пришли к Григорьевичу, я заметил еще одну странность Эльдара. Кроме того что он очень быстро восстанавливается после побоев и его странной речи, он совершенно не устает. Как его излюбленные компьютеры. До хаты Григорьевича - двадцать километров. Мы бежали трусцой почти весь день, но когда я уставал и садился передохнуть, Эльдар молча стоял рядом. Он вообще живой? Очень сильно хотелось проколоть его кожу чем-нибудь, чтобы убедится что в нем течет кровь, а не нолики с единицами. Жаль лишь, не было ничего стерильного под рукой.
Когда мы прибежали к Григорьевичу, я как всегда был склонен лишь выпить бодрящего травяного настоя и поболтать с колдуном о жизни. Впрочем, предупрежденный Настасьей, колдун нас уже ждал. Показал Эльдару на компьютер а сам уже собрался увести меня в соседнюю комнату, где мягко сияли литровые кружки горячего настоя, но Эльдару оказалось одного компьютера мало.
– Request: У вас еще парочки клавиатур не найдется?
– Все что там есть - тем и пользуйся, - махнул рукой Григорьевич - Вроде есть. Пошукай, авось найдешь.
Эльдар кивнул, и исчез в комнате.
– Рассказывай, - предложил колдун, как только я сделал основательный глоток из кружки - И, желательно, в подробностях.
Я рассказал. И про пробивание стены кулаком, и про последующий за тем отдаление от меня Наты, о любопытстве Истана и Ледаи, о сожженной пасеке, последовавшим за этим глотком сонного зелья и карательным походом, закончившимся знакомством с Эльдаром и бегством к Настасье.
– И все не могу понять, что так обеспокоило ее в этом компьютерщике?
– Проклятье. Ты ведь все знаешь про свое проклятие, не так ли?
– Нельзя оставаться безоружным. Если же это сделать, то жизнь начнет стремительно утекать.
– Да. Ты опасен, но недолго. Этот же человек...
– внезапно Грегорьевич осекся, словно прислушиваясь к чему-то. В тишине, я тоже услышал обеспокоивший его звук. Нечто, похожее на рычание.
Не сговариваясь, мы поднялись и пошли в компьютерную комнату.
– Я конечно слышал про дикое программирование, но видеть - вижу впервые, - поделился - Григорьевич
– Это дикое программирование?
– вопросил я, не отводя глаз от Эльдара
– Нет, дикое программирование это порвать тельняшку, укусить менеджера, отобрать ноутбук и забившись в угол с рычанием писать код, - Григорьевич вышел из комнаты -
У меня даже подходящих слов нет для описания того, что я видел. Эльдар, вновь воображая себя неизвестно кем, играл на трех клавиатурах как на рояле, с полной до карикатурности самоотдачей. На манер рокера потрясая хаером он гроулил то, что сам же и писал. Скорость печати у него офигенная. Не удивлюсь если пара-тройка тысяч знаков в минуту.
– Псих, - поделился я с Григорьевичем, выйдя из комнаты
– Проклятый, - покачал головой колдун - И непростой, ох непростой. Не своди с него глаз, Клемент. Если что-то будет не так, убей.
– Ого? В чем дело-то?
– Скажи-ка, Клемент, а что ты испытываешь к этому Эльдару?
– Отвращение. Брезгливость.
– Вот-вот. Проклятые они как заряды с одним знаком - отталкиваются друг от друга. А здесь наоборот.
– И что?
– Его сопротивляемость проклятию может означать многое. Либо у него есть цель, такой мощи что отбирает энергию проклятия и не дает ни на секунду забыть о себе, либо... он не человек. И я думаю что правильнее второй вариант, а не первый.
– Не человек? А что же тогда?
– Есть множество миров, и порой к нам приходят гости. Возможно он из таких.
– Но он ведь все-таки проклят?
– Это единственный непонятный момент, - вздохнул Григорьевич - Но помни, если что-то пойдет неправильно, доверься своему чутью.
Я недолго подумал.
– А если у него все-таки есть цель? Которая и ведет его?
– Почти невозможно. Цель должна быть такой, которая полностью захватывает и сознание, и подсознание. Он должен одновременно спать и бодрствовать. Грустить и радоваться. Объединять противоположности, разбивая проклятие.
– Одно из проявлений закона равновесия?
– Молодец, не зря я тебя учил. Да, именно так все и обстоит. Проклятие должно причинять максимум неудобств, делать несчастным если человек хочет счастья и делать наоборот, но это уже для мазохистов. Если же постоянно держать себя в равновесных эмоциях, то проклятие будет ослаблено.
– Но ведь можно вообще не испытывать эмоций?
– А тогда оно будет действовать буквально. Он забудет себя.
– Значит, я, погрузившись в равновесные эмоции, могу обходится без Ленты?
Григорьевич добродушно хмыкнул.
– Попробуй сначала. Поверь, если тебе это удастся, то ты не только сможешь контролировать свое проклятие... а еще многое, многое другое. Но... это не в человеческих силах. Поэтому остерегайся Эльдара.
– Почему же не убить его сразу же?
– Возможно он исключение. Ладно, пойдем хлебнем еще чуток.
Входная дверь распахнулась, с треском ударившись в стену. На пороге стоял спецназовец в полном обмундировании и с нахальным блеском в глазах. Ствол калашникова был недвусмысленно направлен на нас. Опять сработали рефлексы бойца - кулаки сжались, а все тело немного напряглось, приготовившись к бою. Григорьевич положил руку мне на плечо.