Проклятый дар

Скай Тесс

— Если уж так любите прогулки дождливым утром, повторите и заучите заклинания щита и просушивания одежды наизусть. И еще — мантикоры не трогают тех, кто принадлежит мне, тем более, не едят их.

Не стала ничего отвечать на этот выпад, все-таки нахожусь в гостях. Смиренно молвила:

— Обязательно воспользуюсь вашими наставлениями.

Дни, оставшиеся до начала обучения, прошли быстро. Болтала с Ранниэль, расспрашивала Светлого об Академии — он ведь преподавал там, но пока не собирался возобновлять это дело. Дей изредка ужинал с нами, ссылаясь на занятость. В последний вечер призвала Сферу — Тисс где-то носился, поэтому его увещеваний я не опасалась. Поставила артефакт на столик и села на пуф. Внутри дара клубился туман, сквозь который мелькали какие-то блестящие частички, похожие на снег. Я обхватила его руками, чтобы лучше рассмотреть происходящее. От моих рук по стеклу

пробежали дорожки изморози. Отдернула ладони и вскочила, как ошпаренная, а от Сферы в стороны расползался иней. Сначала белое кружево покрыло стол, переползло на пуф и пол, а я испуганно побежала к дверям, но они оказались закрыты. Неистово заколотила в створки, а иней подбирался ко мне, захватив большую часть комнаты — кровать, потолок, шкаф — все покрылось ледяным серебром. Спиной вжалась в дверь — воздух вырывался изо рта белым паром. Попробовала закричать, но из горла вырвался лишь хрип. Иней необратимо надвигался и вот уже перекинулся на мои ступни, пробежал ледяной волной до колен, следуя все выше и выше. Тело обожгло жгучим холодом, и я словно разлетелась на множество мелких снежинок.

Открыв глаза, увидела бескрайние зимние просторы. Небо почти сливалось с землей — белым-бело. Холода, ветра, звуков — ничего не было, точно это была всего лишь картина. Тем неожиданнее был голос, раздавшийся позади и слышанный мной ранее. Принадлежал он бирюзовоглазой:

— Пески времени осыпаются, сила растет, и ты не сможешь сдерживать ее. Она убьет тебя.

Я вопросила:

— Но что я могу сделать? Я ничего не знаю!

Она ровно ответила:

— Дар не принадлежит тебе. Ты не избранная и не готова. Но поздно что-то менять.

— Но чей он?! — воскликнула я.

Она бесстрастно молвила:

— Ничей, но принадлежит многим, дан мертвым, но течет в живых.

Я обхватила голову руками — не понимаю, то ли я недостаточно умна, то ли все слишком запутано. О чем она говорит? Девочка продолжила:

— Докажи, что достойна, освободи дитя бога.

Я истерично рассмеялась:

— Ты шутишь? О, проще сразу попросить Кейлана расправиться со мной, может, он будет великодушен, и сделает все быстро и безболезненно.

Бирюзовоглазая никак не прокомментировала мою реплику:

— Пьющий души уже открыл на тебя охоту однажды. Я помогла избежать гибели, убеди всех, что я сделала это не зря.

— Кто они, другие? Зачем они хотели моей смерти?

Она качнула головой:

— Пока это не имеет значения. Важен лишь результат.

Мне стало горько и обидно:

— Оба пути ведут меня за Грань — не Зимний, так мавейник.

Девочка улыбнулась уголками губ:

— Ответ правильный — Грань. Ты теперь знаешь.

Все напоминало какой-то нелепый спектакль, где я не знала отведенную мне роль.

— Да ничего я не знаю! — в отчаянии крикнула ей.

— Кто хочет — видит, все слепы, потому что хотят быть слепцами. Что бы ты ни решила — не важно, дороги судеб найдут выход, раньше или позднее нити сплетутся в нужный узор.

— Скажи хотя бы, сколько у меня времени!

Ответ снова был неясен:

— Так мало для Вечности, но так много для смертной.

Мне даже ничего больше не хотелось говорить — все бессмысленно. Опустила глаза вниз, их щипало от непролитых слез. Меня вновь окутывала тишина — я стояла на белоснежном покрывале в одиночестве. Где-то вдалеке раздался грохот, постепенно нарастая и приближаясь. Я всмотрелась в белесую даль — с неба что-то падало, окончательно соединяя его с землей. Поняла, что мне конец — небеса опадали огромными глыбами снега. Ноги стали ватными и я не могла сдвинуться с места. Шум усилился, став невыносимым, а сверху обрушилась смертельная лавина, которая поглотила меня, словно я никогда и не существовала.

Словарь.

Мантикора — разумное создание с телом меатлисса, но с густой гривой, на спине пара перепончатых крыльев, а на конце хвоста имеется пушистая кисть, под которой скрывается ядовитое жало.

ГЛАВА 7

Я не хотела возвращаться — стать невесомой снежинкой, танцующей вальс под белоснежными облаками, вот что было моим единственным желанием. Слишком слабая и неподготовленная для игр высших. Что-то сдерживало меня и мешало уйти. Я ощущала свое тело как-то странно — и как все существующее, и как отдельную крупинку, независимую от внешнего мира. Где именно нахожусь? Не знаю… Мои руки белые, если не сказать больше — прозрачно-туманные. На запястье переливается маленькой искрой метка — она разгорается ярким оранжевым пламенем, причиняя боль, напоминая,

что я еще жива. Пока. Если бы я только знала, как избавиться от этой досадной помехи, отделяющей меня от необратимого побега из мира живых, то непременно и незамедлительно избавилась бы от нее. Ничто более не имело значения. Дела и проблемы, которые казались важными, теперь растеряли былое величие и значимость. На мое прошлое словно накинули полог из белой тонкой паутины полузабвения. Не было ни горечи, ни страха от утраты возможности встретить очередной рассвет и свободно дышать. Более того, я готова была позволить отрубить себе руку, только бы поставить окончательную точку на своем жизненном пути. У меня не было желания что-то кому-то доказывать, бороться с заведомо более сильным противником или переживать за кого-то. Ничего не хочу. Отправила этот мысленный посыл в никуда. Отпустите меня… Татуировка нещадным пламенем пожирала мою руку, точно к ней приложили раскаленное железо. Откуда-то подул порывистый ветер и развеял все, как утренний туман…

Меня не покидало стойкое ощущение, что все тело было покрыто мелкими колючками — цепкими, острыми и причиняющими беспрерывную боль.

— Что ж ты делаешь, глупышка, — это были первые слова, которые я услышала после возвращения.

Мою голову поддерживали сильные руки, не давая погрузиться под воду. Находилась я в ванне, прямо в полупрозрачной тонкой сорочке, а вода напоминала кипяток. Чувствовала себя примерно так, будто со мной, как с любимой костью, вдоволь наигралась мантикора — руки отказывались повиноваться, а огонь жизни еле трепыхался в моем измученном теле. Огарок свечи, вот что я представляла собой на данный момент, еще не дотлевшая искра, но неизбежная данность угасания. Даже глаза не смогла полностью открыть, для этого потребуется слишком много жизненной силы, которой у меня просто нет. Меня пребольно потянули за волосы, сопроводив данное действие окриком:

— Не смей закрывать глаза! Ты обязана бороться!

«И когда успела задолжать?» — огрызок мысли нехотя, как бы сонливо промелькнул и угас. Возможно, это мое тело настолько заледенело, что вода лишь чудится нестерпимо обжигающей. Как если застудить руки зимой, а потом сразу опустить их в кадку с теплой водицей, которая и покажется жидким пламенем. Непослушными, точно они мне и не принадлежали, губами, еле прошептала:

— Ничего не хочу. Отпусти меня.

Вгляделась в пока еще зеленые глаза Дейрана — именно он не давал мне умереть — очи становились все ярче, все-таки в ярости он был неповторим! Да, девицы в очередь за ним выстраиваются, наверняка! Одной рукой он поддерживал меня, а другой опирался на бортик ванной. От края, на котором покоилась ладонь Темного, побежала вниз ледяная дорожка. Он поспешно убрал руку.

— Ты сильнее, чем думаешь! — прорычал мужчина, — живи, что бы ни случилось, иди вперед! Все происходящее не важно — важна только жизнь!

Слишком витиевато и мудрено для моего воспаленного сознания. Снова чуть прикрыла веки. Опять получила рывок за разметавшиеся волосы. Никак не отреагировала — скоро я покину этот мир, только бы не вздумал тащиться за мной на тот свет, а просто закопал где-нибудь. Можно даже в саду, много места мне не понадобится. Дейран длинно выругался, приложил ледяные ладони к моему слабо бьющемуся сердцу, вливая частицу своей силы. Попыталась сопротивляться, но это, наверняка, было смешно и нелепо. Где-то в груди словно шевельнулся клубок змей — скользких, холодных и беспрестанно ползающих. После этого ядовитые гады обернулись морозными кристаллами, заставляя меня резко вздохнуть, открыть очи и сесть. На поверхности воды плавали мелкие льдинки, Темный держался руками за края ванной, изучая меня бесконечностью тьмы, сочащейся сквозь его глаза. Происходящее мне крайне не нравилось, я ухватилась за белую гладкую поверхность рядом с его рукой и зло уставилась на него, как в пропасть прыгнула. Моя сорочка бесстыдно облепляла тело, но на этот факт мне было абсолютно наплевать. Я что, просила о чем-то невозможном?! Ясно выразила свое желание — отпустить меня — бирюзовоглазая все равно отправляла меня за Грань. Горло саднило, словно я проглотила мешок иголок еловника, но кое-как прохрипела:

— Я не просила спасать меня!

От моих пальцев вниз пробежала полоска инея. Он наклонился ближе ко мне и угрожающе рыкнул:

— Неужели ты настолько эгоистична, что позабыла о своей семье?!

Морозный узор пробежал по краю и плеснул вниз. Я не сдавалась и не собиралась рассыпаться в благодарностях, к тому же, была слегка раздражена от того, что Хайдарр даже не почувствовал мое угасание или не захотел помочь.

— Если Ранниэль была благодарна за свою спасенную жизнь, то спешу огорчить, я не вхожу в число ваших поклонниц!