Проклятый дом
Шрифт:
Женские визги Катарина услышала, когда на часах было уже двадцать минут седьмого. Они доносились из павильона, в котором сегодня проходила распродажа. Несколько девушек, выскочив из павильона, пробежали мимо Катки, оставив после себя едва уловимый кисловатый запах парфюма.
Визги в павильоне не стихали. Катарина двинулась на шум.
Суета была возле примерочных.
– Что случилась? – обратилась Ката к дородной даме в черном пальто. – Кто кричал?
– Продавщицы. Там, в примерочной, женщина молодая лежит.
–
– Кажись, мертвая.
Катарина не успела испугаться, как пышногрудая блондинка, стоявшая неподалеку, заголосила:
– У нее на шее след от удавки! Мамочки, ее задушили!
Народ загудел.
– Задушили?! – повторила дама в пальто. – Господи, да кто ж ее задушить мог при таком скоплении людей?!
Ката протиснулась сквозь толпу, остановилась у злополучной примерочной и вытаращила глаза. Убитой, а точнее, задушенной молодой женщиной оказалась Лида. Она лежала на левом боку, откинув голову. Рядом валялась белая блузка.
На шее у Лидии остался след от удавки. Ее убили в точности так же, как и Танюшку. Лида пережила Пучкову на одну неделю и, в отличие от Тани, нашла свою смерть не дома, в гордом одиночестве, а в людном месте, где сегодня яблоку негде было упасть.
Не дожидаясь приезда милиции, Ката поспешно покинула торговый центр. С Лидой она уже не поговорит, ниточка оборвалась, и все те вопросы, на которые Копейкина сегодня планировала получить развернутые ответы, так и остались висеть в воздухе.
ГЛАВА 6
Через несколько дней
Дверь открыла курносая женщина бальзаковского возраста. На вопрос Катки о местонахождении Лидии она тихо ответила:
– Лиду вчера похоронили. Ее убили. В среду. Недалеко от дома, в нашем торговом центре.
Изобразив на лице отчаяние, Копейкина прислонилась спиной к стене. Она ждала реакции соседки. Ката знала – реакция последует, главное, суметь выдержать паузу и не заговорить раньше времени.
Оценив душевное состояние незнакомки, соседка Лиды зашептала:
– А вы кем Лиде приходитесь, родственницей?
– Нет, мы с ней даже толком не знакомы, просто у нас есть общие приятели. Узнав, что я буду проездом в Москве, они попросили меня передать Лидии какие-то вещи.
– Опоздали вы, – грустно улыбнулась соседка. – А может, вам к Андрею зайти?
– А кто такой Андрей?
– Муж Лидин, правда, они вместе уже не живут, но, по-моему, еще не развелись.
– И где мне его искать?
– Не надо никого искать, – женщина кивнула в сторону лестницы. – Выйдете из подъезда, увидите напротив нашего дома серую башню. Андрей во втором подъезде живет, на шестом этаже. Номер квартиры не знаю, но вы уж там сами сориентируйтесь.
Андрей Плетнев показался Катке неуклюжим комичным толстяком неопределенного возраста. Лицо у Плетнева было широкое, глаза его скрывались под минусовыми очками,
Распахнув дверь, Андрей уставился на Кату взглядом маленького ребенка. Так обычно смотрит малышня на некоторых взрослых, которые заметно выделяются своим обликом из толпы. Не то любопытство, не то удивление. Он смотрел на Копейкину, и в то же время создавалось впечатление, что Плетнев смотрит сквозь нее. Будто Катки вовсе и не было на пороге.
– Вы к нам? – спросил Плетнев высоким голосом.
– Вы Андрей?
– Андрей. – Он поправил очки и постарался правой ладонью поправить бардак на голове, пригладив вихры.
– А меня зовут Катарина, я пришла поговорить о вашей жене. О Лидии.
Плетнев задергал носом, его нижняя губа задрожала, и он на мгновение снял очки. Снял, повертел их в руках и вновь нацепил на нос.
– Мы с Лидой не жили вместе, разводиться собирались.
– Я в курсе.
– А вы кто?
– Частный детектив, – соврала Копейкина, надеясь, что Андрей не потребует предъявить документы.
Плетнев вытянулся, расправил полные плечи и снова снял очки.
– Детектив? Значит, вы знаете, что Лида умерла?
– Да, – закивала Катарина. – Я знаю, что Лидию Плетневу убили.
– Не стойте в дверях, – засуетился Андрей. – Проходите в кухню. Нет-нет, в кухне сильно пахнет лаком, там еще не высохло. Пройдемте в мою комнату. На беспорядок не обращайте внимания, я работал, поэтому все и разбросано. А мама еще утром уехала к сестре, к тете Вале. Ну, садитесь, не стойте.
Комната Андрея напоминала зону боевых действий. На полу возле окна выстроились в ряд какие-то поленья и коряги, на подоконнике красовались банки с красками и лаком. Кровать хозяина вместо покрывала была покрыта слоем газет, а на газетах, в свою очередь, лежали неведомые Катке инструменты: какие-то колющие и режущие предметы, для которых спальня была не самым подходящим местом. На полу в изобилии валялась стружка, на одном из стульев лежал рубанок, а вместо стола Ката обнаружила верстак.
Не иначе Плетнев плотничает прямо у себя в спальне. Странно!
Сбросив со второго стула на пол лобзик, Андрей пододвинул стул ближе к Копейкиной.
– Садитесь, – повторил он, с недоумением осматривая собственную спальню.
Надо заметить, что вид у него при этом был весьма забавный. Создавалось впечатление, что Плетнев вышел из идеально чистой комнаты всего на пару минут, а когда вернулся, там уже все вверх дном перевернулось.
– Я работал, – виновато произнес Плетнев, пиная ногой холмик крупной стружки. – А когда я работаю, мне не всегда удается следить за чистотой. А мамы сейчас нет, она…