Проклятый дом
Шрифт:
– У нас родственник по папкиной линии есть, дядя Саша, так он в шестьдесят семь лет отцом стал. Угу, я не вру, можете у мамки спросить, она подтвердит. Жена на тридцать лет его моложе, страшная такая, разницы почти не видно, девочку родила. Круто, да? Ей тринадцать исполнится, а ему – восемьдесят. Офигеть! А тут еще прикол был…
В кухню впорхнула Розалия.
– Детка, – обратилась она к Катке, – Лео пригласил меня в ресторан, мы сейчас уходим, займи его чем-нибудь,
– Ой, Розалия Станиславовна, а можно, я его займу? Пожалуйста! Мне так нравится ваш кот… Леопольд Самуилович. Пока вы будете лицо себе делать, я его развлеку. Можно, а? – заканючила Лиза.
– Иди, только без глупостей. Лео в гостиной.
Просияв, Лизавета вскочила из-за стола и метнулась в гостиную.
Леопольд Самуилович рассматривал выстроившиеся в ряд фотографии членов семьи Копейкиных, когда за его спиной послышался слабый всхлип. Обернувшись, он увидел в дверях Лизавету.
– Ты что, Лиз, плачешь, что ли?
– Не обращайте на меня внимания, Леопольд Самуилович. Настроения у меня сегодня нет, грустно что-то, хандра навалилась… Наверное, от недосыпа, не высыпаюсь я в последнее время, все думаю ночами.
– О чем, Лиз, у тебя неприятности?
Лизавета вышла в коридор и, удостоверившись, что там никого нет, закрыла дверь.
– Леопольд Самуилович, вы только меня не выдавайте, хорошо? Я вам сейчас всю правду расскажу. Наш класс занимается благотворительностью, мы опекаем детей из неблагополучных семей, берем над ними шефство. Помогаем, кто чем может – одеждой, едой, деньгами…
– Благое дело делаете, – одобрил Леопольд.
– Вот недавно мы вызвались помочь одной девочке – Ляле. Всем классом собирали ей подарки. – Лизка запнулась. – Все что-то принесли, вещи, деньги от родителей, а я в стороне осталась. Папка с мамкой в отъезде, денег мне попросить не у кого. Конечно, можно было бы у Катарины в долг попросить, но не такой я человек, чтобы у посторонних людей одалживаться! Это ведь ответственность большая! Нет, не люблю я этого, а Ляльку так жалко, мне так хотелось ей деньгами помочь.
Леопольд Самуилович подошел к двери.
– Сколько тебе денег надо, Лиз?
– А сколько не жалко, только вы не вздумайте, я у вас все равно ничего не возьму. Нет, и не упрашивайте!
– Но я хочу внести свой вклад. Мы никому об этом не скажем, сохраним все в тайне.
– Ляля будет вам очень благодарна, Леопольд Самуилович. Если вы не от сердца отрываете, то я возьму, ладно уж.
Леопольд вышел в коридор. Вернулся он, держа в руках несколько стодолларовых купюр.
– Лиз, этого хватит?
– Елки! Да вы меценат! Большое спасибо,
– Не за что, Лиз, а Надя – это кто?
– Надя? Так, это… Надежда! Ну, помните, как в песне поется: «Надежда – мой компас земной, а удача – награда за смелость…»? Ну, и так далее. Я пойду, помогу Наталье на кухне. А то живу у них, ем, пью, а совесть меня так и мучит, приходится помогать им по мере сил по хозяйству. А Розалия Станиславовна сейчас выйдет, удачного вам вечера.
– До встречи, – кивнул Леопольд.
Лизка выбежала из гостиной и, пересчитывая на ходу деньги, натолкнулась на Розалию.
Увидев в руках Волковой купюры, свекровь насторожилась:
– Откуда у тебя деньги?
– Ой, Розалия Станиславовна, выглядите обалденно. Платье – супер!
– Кто дал тебе деньги?
– Какие деньги? А-а… Эти? Так они не настоящие, это закладки. Хотите, подарю их вам?
– Оставь себе. – Розалия посмотрела в зеркало, потом повернулась боком и спросила: – Я не слишком толстая?
– Вы?! Тростинка! Соломинка! Худышечка! Дистрофичка… Кхм… Последнее забудьте.
– Нет, я толстая, – капризно протянула Розалия.
Положив деньги в карман, Лизавета критически осмотрела свекрищу и, сложив руки на груди, деловито изрекла:
– Мне бы так в вашем возрасте выглядеть!
Свекрища кокетливо отмахнулась:
– Кто тебя научил льстить? Впрочем, не важно, настроение ты мне подняла.
– Правда? А может, тогда уединимся на пару минут в вашей комнате? Разговор есть.
– Срочный?
– Ага. Розалия Станиславовна. – Лиза взяла свекровь за руку и толкнула дверь ее спальни, – надо оказать материальную помощь одной девочке. Ляля – беженка с Урала, у нее очень трудная судьба…
– Матвей, я не буду ходить вокруг да около, скажу прямо – мне кажется, что Антонину убил Аркадий.
Мазуров сломал неприкуренную сигарету.
– Второй день пытаюсь бросить курить, держусь из последних сил, вчера вечером меня так ломало, но я не сдался. Как вы считаете, мне удастся победить зависимость?
– Поговорим о вашей зависимости позже. Вы слышали, что я сейчас сказала?
Матвей кивнул:
– Слышал, и в сотый раз задаю вам вопрос: на каких основаниях вы причисляете Аркашку к убийцам?
– Основания есть, – осторожно ответила Катарина.
Матвей открыл пачку, вытащил сигарету и, вопреки ожиданиям Копейкиной, не сломал ее, а прикурил.
– А как же сила воли?
– С вами никакой силы воли не хватит, – протянул Мазуров. – Что у вас за основания?