Проклятый класс 3
Шрифт:
По этой причине или по какой другой, но вскоре у юноши закружилась голова, и он завалился вперёд, запнулся о ноги, закрутился вокруг своей оси и полетел спиной на землю. Только у парня зародилась мысль, что сейчас он себе этими иглами всё внутри проткнёт, как замер, так и не упав на пол тренировочной площадки.
— Виктор из Лугории! — прозвучал незнакомый парню голос, вполне себе взрослый, что указывало на бытность говорившего либо учителем, либо иным представителем персонала школы. — Твоя тренировка закончена! Отправляйся спать! — и видя желание мальчишки что-то сказать, — Это приказ! Исполнять!
— Да! — спохватившись,
— Иди! — кивнул мужчина, взмахом руки вытащив все снаряды из спины мальчишки и очистив его одежду и тело от крови и грязи, если таковая имелась.
— Ага, — Виктор ринулся к краю тренировочной площади, параллельно вызвав платформу, и пока ждал её, чуть снова не свалился, правда, на этот раз на ровном месте. Парень хотел уже испугаться, но сонливость и подлетевшая платформа отвлекли юношу он этого происшествия…
Мужчина же с любопытством наблюдал за мальчишкой, у которого начал разрушаться ментальный блок на память, что, вероятно, позволит тому вспомнить, по какой причине он был направлен в специализированную школу Империи, вместо служения пославшим его сюда богам в качестве вечной пешки…
Виктор же на автомате добрался до кровати и, кое-как раздевшись и побросав вещи, куда получилось, завалился на кровать, тут же отрубившись…
Эпилог
Очередной денек в пограничной Полесной
— Привет, Ларферес, я присяду? — и, не дожидаясь ответа, мужчина сел за стол к лучнику. — Разговор есть…
— Садись, коль не шутишь… — хмыкнул в ответ Лар, сделав глоток коктейля и бросив любопытный взгляд на собеседника, с которым ему редко доводилось общаться, тем более в такой обстановке. Если лучник помнил правильно, то последнего не случалось никогда, и не из-за нежелания Лара общаться с мужчиной, а из-за нелюдимости последнего.
В этот момент Ларферес сидел за одним из столов бара, бывшего когда-то таверной, от которой владельцу пришлось отказаться из-за повсеместного распространения техномагических средств передвижения, благодаря которым в Полесной стало задерживаться в разы меньше разумных, путешествующих по своим делам, а не по службе. А последним была интересна только выпивка, так как для сна были казармы, ведь если добавить пограничное положение населённого пункта, то основными посетителями Полесной были именно служивые и иные специалисты, близкие им по духу, или, наоборот, те, кому не пристало оставаться в «грязной» таверне, а по статусу или уровню собственной гордыни стоило оставаться в тихих и, что более важно, более комфортных гостиницах, кои непременно появились по распоряжению управления поселения после посещения пограничной стражи Полесной очередной проверочной комиссией.
Вот тогда-то владелец таверны и решился переоборудовать всё в бар, приспособив часть оставшихся помещений под частные комнатушки для праздников, а часть для размещения аппаратов для производства разного рода спиртного, что понравилось некоторым любителям всего необычного по типу свежего дистиллята, смешанного прямо перед употреблением магией огня и воды, с подобранной смесью трав и кристалликом маны,
Такое новаторство не могло не вызвать споров у посетителей, части которых понравилось новшество, а часть даже стали реже посещать заведение, правда, это было ещё тогда, при деде деда текущего владельца, о чём тот успел рассказать чуть ли не каждому жителю Полесной и не один раз, из-за чего Ларферес, будучи частым посетителем бара, очень хорошо знал историю её появления во всех 47 вариациях.
— Так что за разговор у тебя ко мне? — нарушил тишину лучник, переведя взгляд с барной стойки, где владелец снова ведал подвыпившим клиентам об истории бара, возможно, легендарный 48 вариант, который он ещё не слышал… — Тем более здесь…
— А? — будто ожил мужчина, непонимающе уставившись на Лара, после чего, словно только вспомнив о собеседнике, продолжил. — А, вопрос. Да. Тут такое дело… Пару месяцев назад ваша команда привела мальчонка в Полесную, говорят, кандидат в герои. Можешь про него рассказать?
— А тебе зачем? — удивился отсутствию такта у собеседника Ларферес. — Да и зачем мне тебе что-то рассказывать? — достав серебряную монетку, лучник стал с ней играться, делая толстый намёк на тонкое обстоятельство.
— А тебе какая разница зачем? — настороженно спросил собеседник лучника.
— Так, чтобы понимать, почему я тебе должен что-то рассказать… — пожал плечами Лар, достав вторую монетку и хлопнув ею по столу. — Если причина достойная. — он достал третью монету и хлопком положил её рядом со второй. — То я поделюсь информацией со всей… — снова хлопок, и на столе лежала третья серебрушка, бывшая недавно первой, извлечённой для демонстрации понятного большинству намёка. — Серьёзностью! — и видя хмурость с долей недопонимания на лице мужчины, Ларферес, сдерживая себя от того, чтобы хлопнуть ладонью по лбу от тупости собеседника, добавил, как будто подначивая. — И сколько ты готов поставить в нашем споре? — и прямо ткнул пальцем в монеты.
— Споре? — ещё сильнее нахмурился мужчина, переводя взгляд то на монеты, то на лучника. — Каком ещё споре? — и в ответ получил лишь пожатие плечами от Лара, из-за чего ещё сильнее нахмурился и начал более внимательно присматриваться к монетам, иногда поглядывая на лучника, пока через пару минут пантомимы не выдал. — А-а… спор! Понял! — после чего полез рукой за пазуху и достал из внутреннего кармана мешочек и потянул его Ларфересу.
— Тогда выпьем, — не ожидавший подобной прямолинейности лучник схватил почти пустой фужер и протянул его собеседнику. — Давай чокнемся!
— Так… — протянул мужчина, бросив непонимающий взгляд сначала на лучника, потом на свою кружку с водой, которую прихватил у бара для вида. Он хотел было взять её свободной рукой, чтобы выполнить блажь эксцентричного лучника, но тот потянулся к его левой руке, в которой был мешочек, да так резво, что мужчине только и осталось, что прихватить кружку левой рукой, не выпуская мешочек из рук.
— Твоё здоровье, — бодро кивнул Лар, выхватив мешочек из рук собеседника, взамен оставив лишь его иллюзию в руках мужчины, а в своей скрыл, да так аккуратно, что не чувствовалось никаких магических возмущений или колебаний. — И всё же я откажусь. Эта ставка слишком высока, поэтому убирай, что достал. Обойдемся без спора.