Проклятый король
Шрифт:
Он открыл мутные глаза, и на смену тьме пришел белый свет. Света было слишком много, и Тарлан попытался поднять руку, чтобы заслонить глаза, но руки не слушались. Он попытался снова, но почувствовал, как натянулись грубые веревки, которые связывали его руки за спиной.
Тук. Тук. Тук.
Постепенно глаза привыкли. Он увидел белые облака – порывистый ветер гнал их по серому небу. Вокруг возвышались белые стены. Замок? Тарлан несколько раз моргнул и понял, что стены сделаны не из камня, а изо льда – незатейливые башни и бастионы были сложены из огромных плит с острыми
Тук. Тук. Тук.
Тарлан напряг мышцы живота, не обращая внимания на боль от раны на плече, и сел. Перед глазами поплыл туман, и на секунду ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Затем туман рассеялся, и мальчик увидел толпу одетых в меха людей и загон, полный огромных рогатых существ. Сбоку, над пылающим огнем шипели большие куски мяса. Запах был густым, дразнящим, и рот Тарлана наполнился слюной.
Тук. Тук. Тук.
Лосиный народ толпился вокруг красно-золотой груды на снегу. Что это такое, Тарлан разглядеть не мог. Но пока он смотрел, охотники расступились, и тут он увидел, откуда доносится стук.
Один из охотников огромным топором рубил тушу, отсекая куски мяса и передавая их своим товарищам, которые несли их к огню. Грудой в снегу был Ситан. Когда-то могущественный торрод сейчас представлял собой кровавую массу плоти и обожженных перьев.
Запах мяса встал у Тарлана поперек горла. И тут же нахлынул гнев, словно грозная лавина ринулась с горы.
Ситан мертв.
– Оставьте его в покое! – взревел Тарлан.
Он рванулся из пут, но чем больше он дергался, тем туже они затягивались. Резко выбросив ногу, он попытался подняться. Потом снова закричал, и крик его сперва перешел в рыдания, а потом в бессвязный вопль ярости.
Охотник, рубивший тушу Ситана, направился к Тарлану, размахивая топором. С каждым шагом огромные деревянные рога, украшавшие его шлем, раскачивались взад и вперед. Его сопровождали двое мужчин, но на их шлемах рогов не было.
– Поднимите его, – сказал мужчина с топором. Тарлан продолжал кричать и извиваться, но лосиный народ был силен, а у мальчика все еще ломило тело после падения. Но хуже всего обстояло дело с раной в плече, где горящая стрела оставила глубокий след. Сражение в лесу вспыхнуло в памяти: при виде останков Ситана Тарлан мгновенно все вспомнил.
Оставалось лишь надеяться, что остальные торроды спаслись и вернулись к Мирит.
Мирит…
Жива ли она еще?
Когда стало ясно, что ему не вырваться, Тарлан расслабил мышцы. Больше усилий пришлось приложить, чтобы унять гнев. Гнев клокотал внутри него, пылая жаром, словно вулкан. Тарлан наслаждался этим чувством. Когда появится шанс выпустить на волю ярость, эти людишки получат по заслугам!
– Птичка мертва, – сказал охотник.
Он вытер испачканный кровью топор о толстые меховые шкуры, в которые был облачен. На шее он носил шейную гривну – зазубренную железную штуковину, наполовину ожерелье, наполовину нагрудник. Тарлан предположил, что он вождь. Очень хорошо. Значит, умрет первым.
– Он не был птицей, – сказал Тарлан. – Он торрод. Вождь лосиного народа
– Тяжелые времена. Король забыл про Яласти и его народ. Мы должны брать то, что можем взять, а эта птица обеспечит мой народ пищей на много дней. – Он протянул кусок сочащейся плоти. – Хочешь?
Тарлан набрал слюны и плюнул вождю в лицо. Один из мужчин, державших его, дважды наотмашь ударил его по голове. Усмехаясь, вождь лосиного народа поднял свой топор и приставил лезвием к горлу Тарлана. Тот вздрогнул. Не из-за прикосновения холодного металла, а от невыносимого ощущения того, что кровь Ситана бежит по его шее.
– Если ты друг торродов, – сказал вождь, – значит, мне ты не друг. Я не люблю ведьминых учеников. Я собирался отпустить тебя… но уже передумал.
Он коротко кивнул своим спутникам, и те навалились на Тарлана, лишив его шансов на спасение. Вождь поднял топор. Лезвие вспыхнуло белым, отражая бегущие по небу облака и голые ледяные стены. Тарлан злобно ощерился. Он не хотел, чтобы эта тварь видела его испуганным.
Топор замер в воздухе. Вождь ухмыльнулся и в следующий миг обрушил его на незащищенное горло Тарлана.
Приготовившись умереть, Тарлан мог думать только об одном.
«Прости меня, Мирит. Я подвел тебя».
Вдруг налетел порыв холодного ветра, и над ними мелькнула чья-то тень.
Топор просвистел мимо Тарлана и, завертевшись в воздухе, упал поодаль в сугроб. Пальцы вождя лосиного народа по-прежнему сжимали деревянную рукоятку, когда его рука, отсеченная по плечо, отправилась вслед за оружием.
Вождь рыкнул и поднес другую руку к обнажившейся красной плоти. Кровь била фонтаном, окрашивая снег в алый цвет. Снова мелькнула тень, взвихрился воздух, и на этот раз Тарлан увидел, кто тому причиной – огромная золотая птица, летевшая низко и быстро, так быстро, что ее невозможно было разглядеть.
– Тита! – закричал он.
Клюв торрода сомкнулся на пояснице вождя и перекусил его тело надвое. Ударив своими огромными крыльями, Тита круто развернулась и перебросила туловище через стену.
Ноги рухнули на землю.
Один из мужчин, державших Тарлана, ослабил хватку. Дернув плечом, Тарлан отшвырнул другого. Оказавшись наконец на свободе, он бегом бросился по снегу к упавшему топору.
К тени Титы добавилась еще одна. Тарлан взглянул вверх – Нашин стремительно спускалась. Со своей белой грудью она была почти неразличима на фоне облаков. Ее клюв был широко открыт и готов к атаке. Длинные перья распростертых крыльев переливались, как жидкое золото. Как и Тита, она не издавала ни звука.
И если торроды нападали молча, то на земле царили шум и суматоха. Мужчины и женщины бросились врассыпную, выкрикивая распоряжения и стуча оружием по щитам. В загоне лоси встали на дыбы, мыча от беспокойства.
Тени торродов мелькали над толпой, проносясь снова и снова в бесконечном хороводе. Длинные когти глубоко впивались в тела охотников, когда птицы хватали их одного за другим и бросали на стены ледяного форта. Крики переросли в вопли, а суматоха – в полный хаос. Но гигантские торроды по-прежнему хранили молчание.