Проклятый манускрипт
Шрифт:
Медик, сердитый мужчина с глубоко посаженными темными глазами, сидел в пустой побеленной комнате за крохотным столом и мрачно смотрел на Афру. Его помощник, молодой человек с черными кудрями, скучал, стоя у конторки с письменными принадлежностями. При виде Афры его осанка моментально изменилась, и он сухо обратился к ней по-немецки:
— Как ваше имя?
Афра сглотнула. Потом, повинуясь внезапному порыву, ответила:
— Мое имя — Гизела Кухлер, вдова купца Реджинальда Кухлера из Страсбурга.
— …вдова купца Реджинальда Кухлера из
— Что «и»?
— У вас есть документ, удостоверяющий вашу личность?
— Украли на постоялом дворе, — нашлась Афра. — Женщина ничего не может поделать со всяким сбродом.
— Вы кого-нибудь подозреваете, синьора? — Он взглянул на бумаги. — Синьора Гизела?
Сердце Афры громко застучало. Она заметила, как дрожат у нее руки. Перед ее мысленным взором возник образ Гизелы, невидящим взглядом уставившейся в потолок на острове-лазарете. Если бы Афра знала, какую реакцию вызовет у нее собственная ложь, она не стала бы этого делать. Но нужно было придерживаться выдуманной версии, поэтому она ответила:
— Нет, я не знаю, кто бы это мог быть.
Медик взглянул на девушку и что-то сказал по-итальянски, она не поняла, что именно.
— Доктор просит вас раздеться, — перевел помощник.
Афра послушалась, выскользнула из платья и, нагая, встала перед помощником.
Тот смутился и указал на медика:
— Вон доктор!
Угрюмый медик подошел к Афре и критически осмотрел ее со всех сторон. Он молча подал ей знак одеваться и кивнул помощнику. Молодой человек подал доктору лист на подпись. Потом поставил печать Венеции со львом Маркуса и подал Афре.
— Сколько я вам должна? — тихо спросила она.
— Ничего, — ответил помощник. — Ваш вид стоит дороже любого вознаграждения.
Когда Афра вошла в здание порта, сквозь дым, висевший над городом, пробивались солнечные лучи. Ее побег уже наверняка обнаружили. Теперь нужно поспешить, чтобы скрыться от преследователей.
Вдоль набережной на причале стояло больше дюжины кораблей, среди которых было и трехмачтовое судно неизвестного происхождения. Без груза кормовой руль корабля, достигавший восьмой части возвышения кормы над средней частью судна, до половины высовывался из воды. Возле новейшей фламандской карраки собралась толпа людей, торговавшихся о цене. Меньше доверия вызывали два южных торговых судна с треугольными парусами. Хотя их владельцы отчаянно зазывали пассажиров, никто к ним не шел.
Пока Афра пробиралась через шумную толпу, пока испанцы и французы, немцы и славяне, евреи и христиане выкрикивали, как рыночные торговцы, на своих непонятных языках города, куда они хотят попасть, она почувствовала, что за ней следят. Мужчины таращились на нее, подходили к ней, а потом исчезали в толпе.
Афра заметила, что волнуется все больше и больше. Она торопливо искала корабль, который шел бы на юг Италии. Но все выкрикивали города Средиземноморья —
Афра была близка к отчаянию и, не зная, какой корабль выбрать, присела у стены набережной и задумалась. Пула и Сполето были в двух днях пути. Может быть, там найдется корабль, который идет на юг Италии. В любом случае, у нее был документ, удостоверявший, что она — свободная женщина и имеет право уехать.
Афра была настолько погружена в свои мысли, что не заметила, как дюжина оборванных мужчин, вероятно моряков или портовых рабочих, окружили ее. Двое из них начали дергать Афру за одежду, третий попытался задрать юбку, остальные наблюдали за спектаклем, скрестив руки на груди.
Афра отчаянно отмахивалась, но, когда это не помогло, она закричала. Но ее крик потонул в портовом шуме-гаме. Афра испугалась до смерти, она чувствовала, как ее оставляют силы, и тут раздался громкий низкий голос. Мужчины моментально отпустили ее и бросились врассыпную.
— С вами все в порядке? — спросил низкий голос.
Афра поправила платье и подняла голову.
— Все в порядке, — ответила она и покраснела. — Спасибо вам.
Обладатель голоса оказался статным мужчиной. Его темно-красный сюртук и высокая шляпа указывали на принадлежность к сановникам.
— Спасибо, — неуверенно повторила Афра.
Господин приложил шляпу к груди и слегка поклонился. Это придало ему еще больше достоинства и величия.
— Здесь не то место, где пристало находиться знатной даме, — начал незнакомец. — Одинокая женщина у портовой стены рассматривается моряками как добыча. Таких в нашем городе немало. В Венеции, да будет вам это известно, обычно бывает до тридцати тысяч продажных женщин. Иными словами, каждая третья женщина в этом городе торгует своей любовью.
— Мне никто денег не предлагал, — с вызовом ответила Афра, — эти ребята пытались меня изнасиловать.
— Мне очень жаль. Но, как я уже говорил, вам лучше избегать гавани и ее окрестностей.
Заботливость мужчины действовала Афре на нервы.
— Может быть, вы мне в таком случае скажете, где можно сесть на корабль, если не в гавани, господин?
— Простите, я забыл представиться. Меня зовут мессир Паоло Карриера, венецианский посланник его величества короля Неаполя.
Афра попыталась с достоинством кивнуть головой, что ей не очень удалось из-за только что пережитых событий.
— Меня зовут… — Она запнулась, потом продолжила: — Гизела Кухлер, вдова ткача Реджинальда Кухлера из Страсбурга.
— И куда вы путь держите?
Афра махнула рукой.
— Мне нужно в монастырь Монтекассино, у меня там важное поручение.
— Вы сказали — Монтекассино?
— Именно так, мессир Карриера!
— Вы не объясните мне, что вам нужно именно в этом монастыре бенедиктинцев? Уж простите мой прямой вопрос.