Проклятый меч

Средневековые убийцы

— Надеюсь, он не уничтожил старое завещание, прежде чем написать новое.

— Бедняжка, — презрительно хмыкнула Роуз, — как же вы убиты горем из-за внезапной утраты!

Джоан с трудом изобразила на лице признаки неизбывной печали.

— Я просто в отчаянии, — громко объявила она, прижавшись всем телом к руке Эскила. — Поэтому мне нужна помощь и поддержка друзей моего мужа, которые могут хоть как-то утешить меня в этом горе.

— Вам нужен священник, а не солдат, — язвительно заметила Роуз. — Оставьте наконец сэра Элиаса и обратитесь за помощью к отцу Уильяму.

Он сможет утешить вас, и это будет выглядеть более естественно.

— Как он умер? — спросил потрясенный Доул. От полученного шока шрам на его лице, некогда довольно миловидном, побагровел и набух.

Наблюдая за ним, Бартоломью поймал себя на неуместной мысли, не потеряет ли тот после смерти Лимбери свое место капеллана в женском приорате.

— Полагаю, это некоторым образом связано с мечом в его спине, — не без ехидства прошептал Уильям, а потом громко обратился ко всем присутствующим: — Во время сражений мне часто доводилось сталкиваться со смертью, поэтому могу с уверенностью сказать: эта трагедия произошла сегодня утром, когда все мы были на охоте.

— Я имел в виду, как случилось, что его убили в собственном доме? — сердито буркнул Доул. — Я и сам вижу, что он умер от этого проклятого меча.

— Отец Уильям прав: мы все были на охоте, — поддержала его Джоан, поворачиваясь к мальчику и коренастому мужчине, стоявшему рядом с ним. По их возрасту и внешнему виду можно было догадаться, что это отец и сын.

— Ты хочешь сказать, что его мог убить кто-то из прислуги? — строго спросил Доул, проследив за ее укоризненным взглядом.

Коренастый мужчина угрюмо потупился:

— Лучше этого не делать, поскольку вся прислуга, женщины и дети, проживающие в этом поместье, с раннего утра работали на полях. Сейчас горячая пора — нужно собирать урожай. У крестьян и слуг много тяжелой работы. — Его тон ясно свидетельствовал об отношении к таким легкомысленным вещам, как охота.

— Нет, Хог, не все люди до последнего ребенка были в поле, — возразила Джоан, глядя на стоявшего неподалеку мальчика. — К примеру, Джеймс получил указание остаться с хозяином на тот случай, если сэру Филиппу что-нибудь понадобится.

Мальчик нервно переминался с ноги на ногу, чувствуя на себе пристальные взгляды окружающих.

— Но я не видел, чтобы кто-то убивал его! — произнес он тонким детским голосом. Отец положил руку ему на плечо, пытаясь успокоить парня.

— Если откровенно, то я считаю тебя не свидетелем, а обвиняемым, — твердо отрезала Джоан.

Старая мадам Полин тяжело вздохнула.

— Не говори ерунды, женщина! Зачем этому парню убивать своего хозяина? Да и как он мог это сделать? Его отец много лет служил у Лимбери бейлифом, а после его смерти вполне может потерять эту доходную должность. Джеймс был бы последним дураком, решив укусить руку, которая его кормит.

Джеймс с тревогой посмотрел на отца:

— Это правда? Нас действительно выбросят отсюда и мы будем жить как бродяги?

— Смерть сэра Филиппа стала для нас серьезным ударом, — печально признал бейлиф Хог. — Но на полях зреет зерно, а на холмах пасутся овцы, и я надеюсь, что его наследникам трудно будет обойтись

без нашей помощи. Мы слишком многое теряем после его смерти, и это самый серьезный аргумент в пользу того, что нас нельзя подозревать в этом убийстве.

— Но кто-то все-таки убил его? — спросила сестра Роуз. — Не мог же он сам заколоть себя мечом в спину.

Майкл попытался успокоить присутствующих и призвал воздержаться от безосновательных упреков и обвинений.

— Сейчас уже поздно посылать человека за шерифом в Кембридж. Думаю, это следует сделать завтра утром. А между тем мы с Бартоломью проведем первичный осмотр места преступления и допросим свидетелей. Я старший инспектор Кембриджского университета, а Бартоломью — мой патологоанатом. За долгие годы работы нам удалось решить немало проблем, связанных с насильственной смертью. Поскольку это убийство произошло на земле нашего колледжа, мы считаем себя не только вправе, но и обязанными его расследовать. Шериф — наш старый друг и, несомненно, оценит помощь в этом деле.

— Да уж, обязательно раскройте это дело, брат, — злорадно сказала Роуз. — У сэра Филиппа есть жена, которая уже готова получить молодого, более сговорчивого мужа; есть друзья, которые часто ссорились с ним, за исключением, разумеется, сэра Элиаса; есть слуги, которые недолюбливали его за то, что сидел дома, хотя нужен был им в поле; наконец, есть приоресса, которая очень опасалась, что он перестанет снабжать ее яйцами. Масса людей, пригодных на роль подозреваемых.

— Мне очень жаль Лимбери, — шепнул Бартоломью Майклу, когда все зашумели, пытаясь перекричать друг друга. — Здесь, кажется, никто не огорчен его смертью, кроме, возможно, Доула.

— Интересно, его убийца — мужчина? — спросил Майкл. — Судя по всему, нужно обладать недюжинной силой, чтобы пронзить мечом спинку стула, а потом и его самого.

Бартоломью так не думал.

— Меч не пробил дерево, а прошел между досками. Конечно, убийца приложил определенные усилия, но демоническая сила для этого не требуется. На самом деле это может проделать каждый, включая леди Джоан или сестру Роуз, достаточно здоровых и сильных женщин.

— Но это был не мой сын! — гневно воскликнул Хог, и остальные, умолкнув, уставились на него. — Только не Джеймс. Человек, убивший сэра Филиппа, должен быть забрызган кровью, а вы сами видите, что на одежде моего сына нет ни капли. Кроме того, всем хорошо известно, что мой мальчик настолько бесхитростный, что ему бы и в голову не пришло смыть с себя пятна крови, если бы он действительно убил. Вы и сами все это знаете.

Джеймс понуро повесил голову.

— Вскоре после того как вы уехали на охоту, сэр Филипп послал меня найти викария Уильяма, поскольку наконец-то подготовил новое завещание и был готов продиктовать его. Когда я ушел, он был жив, и я никого не видел поблизости. Как сказал мой отец, все крестьяне в это время работали на полях.

— Не думаю, брат, что это дело потребует от тебя слишком большого напряжения ума, — презрительно заметила леди Джоан. — Утром я сопровождала сэра Элиаса до его боевого коня, а Роуз осталась в доме одна с Филиппом.