Пропавшая леди (Побег, Пламя соблазна, Фонтан желаний)
Шрифт:
Перед закатом она вышла на палубу, чтобы вымыть горшки. Там Трэвис и двое матросов, окруженные детьми, показывали девочкам и мальчикам, как завязывать морские узлы. Девочка лет двенадцати завязывала узлы на кусочке ткани, а двухлетняя малышка, сидя на коленях у Трэвиса, с восторгом наблюдала за движениями его рук. Он улыбнулся и махнул рукой Риган, а потом продолжил свою работу.
Она высокомерно задрала нос и вернулась в душную каюту, возмущенная тем фактом, что даже дети находят его неотразимым. Она сказала женщинам, что он принадлежит ей, хотя сознавала, что не имеет над ним власти, что она его игрушка и что, когда
К тому времени как работа закончилась, Риган уже сердилась не на шутку. Ее дядюшка говорил, что она мямля, но за последние несколько недель она сильно изменилась.
Каюта, которую занимали они с Трэвисом, была пуста, но, пока она любовалась звездами сквозь стеклянный потолок, дверь отворилась. В голову вошедшего Трэвиса полетела оловянная кружка. Едва он успел увернуться, Риган схватила из встроенного шкафчика другую кружку.
— Значит, ты любишь пофлиртовать? — с упреком спросила она. — Любишь, чтобы, глядя на тебя, они облизывались, как кот на сметану: «Ах, какой милый мужчина!» — Вторая кружка полетела вслед за первой, задев его плечо.
Когда она схватила третью, Трэвис пересек каюту и удержал ее руку. На его лице снова появилась эта полуулыбка.
— Не теряй самообладания. Не забывай, пожалуйста, что ты когда-то была английской леди.
Его покровительственный тон, а также тот факт, что именно по его вине она перестала быть леди, окончательно вывели ее из себя.
— Я сыта тобой по горло! — прошипела Риган, стукнув его локтями по ребрам.
Услышав с некоторым удовлетворением, как он застонал, она не дала ему опомниться и пнула в пах.
Он отступил на шаг, потер пах и озадаченно посмотрел на нее.
— Давай лучше поговорим. Почему ты так рассвирепела?
— Рассвирепела? — переспросила Риган насмешливо, передразнивая его американский акцент. — Я рассердилась, потому что ты считаешь, будто имеешь право получить все, что захочешь. Тебе понравилось, что женщины с обожанием на тебя смотрят! Еще отвратительнее то, что ты даже младенцев использовал, чтобы завоевать сердца мамаш. Уж не планируешь ли ты похитить одну из них, когда отделаешься от меня?
— Неплохая мысль, — сказал Трэвис. — По крайней мере любая из них была бы более благодарна за то, что имеешь ты. Почему бы тебе не спросить, не хочет ли кто-нибудь из них поменяться с тобой местами?
— Ты самое тщеславное, самое самонадеянное животное на всем свете, — прошипела она. — Тебе никогда не приходило в голову, что мне не нравится быть пленницей и что другой женщине это тоже, возможно, придется не по душе? Или ты считаешь, что я должна быть благодарна за то, что ты удерживал меня против воли, притащил на корабль, отплывающий в страну, которую я презираю, и угрожаешь рассказать всем про наши отношения, если я не останусь с тобой?
— Я сказал тебе, Почему не мог отпустить тебя в Англии, — произнес Трэвис низким голосом. — Я проявил к тебе доброту, одел тебя, а ты все-таки не желаешь посмотреть правде в глаза. Не помнишь, каково тебе было там, возле доков, когда тебя схватили эти мужчины?
Все сказанное им было очень похоже на то, что говорил дядюшка. Кто-то всегда,
— Я не испытываю к тебе благодарности, — спокойно заявила она. — И больше ничего от тебя не хочу. Чтобы ты не беспокоился о том, что на меня нападут на борту судна, я немедленно перейду жить в каюту для одиноких женщин. — Взглянув на простое муслиновое платье, шить которое Сара закончила только вчера, она добавила: — Когда приедем в Америку, я постараюсь заработать достаточно денег, чтобы расплатиться за это платье. Возможно, тебе удастся продать остальные.
Высоко подняв голову, она повернулась и направилась к двери.
Трэвис мгновенно сообразил, что она и впрямь решила уйти от него и что у нее хватит упрямства сделать это. Не думая, что делает, он схватил ее за платье. Тонкая ткань моментально разорвалась сверху донизу и платье упало на пол у ног Риган.
Его гнев немедленно сменился вожделением, он пожирал взглядом груди, вздымавшиеся от тяжелого дыхания над глубоким вырезом сорочки.
— Нет, — прошептала она, изо всех сил пытаясь укрыться от его гипнотизирующего взгляда.
Мощная рука Трэвиса обвилась вокруг ее талии, и Риган, сопротивляясь, запрокинула назад голову. Она пыталась доказать ему, что имеет право поступать как хочет, но от его прикосновения, от ощущения его губ на своих губах она совсем обессилела.
— Ты будешь делать то, что я говорю, любовь моя, — проворковал Трэвис, приподнимая ее над полом и целуя в шею. — Ты моя, пока я этого хочу.
Закрыв глаза и откинув голову назад, она полностью отдалась ощущению его прикосновений и уже совсем не думала убегать от этого человека, который с такой легкостью властвует над ее чувствами. Услышав, как рвется ткань сорочки, она принялась было снова сопротивляться.
— Моя, — прошептал Трэвис. — Я тебя нашел, и ты принадлежишь мне.
Не дав ей времени на размышления, Трэвис подтолкнул ее спиной к стене, пригвоздив своим телом.
Он осыпал ее жадными поцелуями, как будто не мог насытиться ею. У Риган участилось дыхание. Она ухватилась за его плечи, впиваясь кончиками пальцев в плоть и пытаясь прижать его тело еще ближе к себе.
Рука Трэвиса похотливо скользнула вниз по ее бедру и подняла ее ногу на свое бедро. Риган, сгорая от нетерпения, обвила его тело ногами и сцепила их за спиной, а он держал ее на весу, поглаживая и лаская ее ягодицы.
Движения его рук возбуждали, поддразнивали, доводили до безумия. Она даже не заметила, в какой момент была снята вся одежда с нижней части его тела. Только когда он, держа за талию, приподнял ее и опустил на свой пенис, она раскрыла глаза — и то всего лишь на мгновение.
Она была полностью в его власти и не могла двигаться самостоятельно, потому что спина ее была прижата к стене, а ноги обхватывали его бедра. И тут он начал приподнимать ее, направляя ее движения, контролируя их. Волнообразные движения его бедер и неистовая сила его вторжения буквально сводили ее с ума. Запустив пальцы в его шевелюру, она потянула его за волосы, почувствовав, что Трэвис может сломать ее, поглотить ее. А он продолжал поднимать и опускать ее — еще, еще и еще, все ускоряя темп, пока она не вскрикнула, достигнув наивысшей точки наслаждения. Прильнув губами к ее губам, Трэвис прижался к ее содрогающемуся, слабому и беспомощному, насытившемуся и обессилевшему телу.