Пропавшая невеста 2
Шрифт:
— Да, кому мы там нужны?
— Что значит, кому нужны? Вы голодны, тепла еле хватает, продуктов тоже. Вас всех надо лечить.
В подтверждение этих слов кто-то сдавленно чихнул и шмыгнул носом.
— Я не понимаю…
В глазах присутствующих она видела лишь угрюмое смирение.
— Последняя лекарка погибла осенью, — мрачно ответила Харли, — когда стража из Асоллы прибыла за продуктами. Мы попытались договориться, объяснить, что теперь, когда миар-таны погибли, нам нужно будет как-то перезимовать. Что-то есть пока стоит высокий снег, как-то согреваться, но они и слушать не захотели. Произошла стычка,
— Но этого же так мало! — воскликнула Доминика, указывая на скромные запасы.
— Мы тянем, как можем. Едим раз в день по чуть-чуть. За водой выпускаем кого-нибудь из комнаты, чтобы принести снега, потом снова запираемся.
— Все равно этого бы не хватило надолго. Даже если есть через день! Вас бы ждала голодная смерть! Неужели в Милрадии этого не понимают?!
Ника сама не заметила, как ее начало трясти от возмущения. Тот факт, что сама Шатария откупалась от Андракиса молодыми девушками уже не казался настолько невероятным и чудовищным. Сегодня она столкнулась с еще большей жестокостью. Это не укладывалось в голове, мешало дышать и щипало глаза. Хотелось реветь. От злости, обиды и непонимания.
— Им плевать, — напомнила Харли, — мы для них никто. Прокаженные.
— Но как же…
— Если бы вы не пришли, — смотрительница опустила взгляд, — мы бы приняли настойку из северного корня и заснули. Навсегда. Быстро, безболезненно и с улыбкой на губах.
В душной комнате повисло тяжелое молчание. Те, кто пришли из-за гор не знали, что сказать, а те, кто жил здесь так устали, что уже не нуждались в словах.
— Помоги им, — наконец, просипел Брейр и кивнул притихшей от ужаса Доминике.
У нее в голове не укладывалось как же так? Разве можно вот так к людям? В чем они виноваты? В том что родились с даром? Так это это благодать, которая высоко ценится и в Шатарии, и в Андракисе. Везде, но только не здесь.
Ника шмыгнула носом, пытаясь совладать со своими чувствами, и вышла немного вперед, в очередной раз радуясь умению рассеивать. Собравшись духом и заставив себя успокоиться, она раскинула свою сеть и во всю силу направила свой дар на этих измученных, никому ненужных людей. Их линии трепетали, пугливо тянулись за ней, словно не верили, что им помогают, постепенно разглаживались и набирались внутреннего света.
— Я подлечила их, — едва слышно сказала Доминика, опуская руки, — но они слишком ослаблены. Их внутренние резервы истощены, словно их кто-то специально вытягивал. Нужна сытная еда, спокойный сон и время.
— Все будет. Но не здесь, — вперед выступил Хасс.
При его приближении оставшиеся жители монастыря Россы отпрянули, на месте осталась только статная Харли, но подрагивающие плечи выдавали, что спокойствие дается ей с огромным трудом. Слишком долго по эту сторону Драконьих гор насаживали мысль, что в Андракисе одни враги, и самые худшие из них это кхассеры с янтарными глазами. Они чудовища. Злые, жестокие, кровожадные, которые не жалеют ни стариков, ни детей, убивают, прежде
Только почему-то сейчас они стояли перед ними, и ни в жестах, ни в этих самый янтарных глазах не было угрозы, лишь мрачное сочувствие.
— Мы проведём вас через горы на нашу сторону, — начал он, — Там вас ждет кров и еда. Наш император готов принять всех жителей долины и дать им свою защиту.
— Деловой какой. А что за это?
— Взамен ваша верность Андракису. Маги у нас в почете.
Забыв о страхе, люди удивленно переглядывались, не понимая, как так может быть, что маги и в почете. В Милрадии дар всегда был проклятием, приговором благодаря которому одаренные отправлялись в ссылку в долину.
— Всего лишь верность? Так мало? Бесплатный сыр только в мышеловке. Уж мы то знаем. Столько лет радовались белым цветам, дарующим зимний сон, а оказалось…
— Это я уничтожил ваши цветы. И здесь, и по всей долине, — твердо произнес Хасс. — мне помогала Ким. Без нее я бы не справился. Не верите мне? Пусть она расскажет.
Харли даже не взглянула на свою бывшую подопечную. Все ее внимание принадлежало кхассеру. И его слова, такие невероятные, странные, похожие на бред, постепенно просачивались в душу.
— Император Тхе’Маэс не бросает слов на ветер. А верность — это то, что в Андракисе ценится превыше всего. Выбор за вами. Вы с нами? — Тихо спросил Хасс, глядя ей в глаза, — или хотите остаться здесь? Если откажетесь — никто вас не тронет. Мы просто развернемся и уйдем.
Она оглянулась на тех, за кого несла ответственность. Прошлась взглядом по их несчастным настороженным лицам и твердо произнесла:
— С вами.
Глава 19
Дальше начался непростой процесс подъема на поверхность. Во-первых, теплой одежды в нужном количестве в монастыре Россы не оказалось, поэтому жители наряжались как могли. В спешке, тревожно переглядываясь между собой и по-прежнему бросая недоверчивые взгляды на андракийцев, они натягивали на себя все, что находили. По пять рубах, штанов, обматывались шарфами и платками, делили садовые варежки, потертые тулупы.
Во-вторых, им все еще было страшно, и они не могли поверить, что те, которые всегда считались врагами, теперь помогают. Если бы не Ким, никто бы и не подумал следовать за ними, но девушка была румяной, здоровой и, несмотря на обеспокоенный блеск зеленых глаз, гораздо более счастливой, чем когда жила в монастыре. На своего мужчину с жуткими желтыми глазами она смотрела без страха, но с уважением и безграничной любовью. И он смотрел на нее не как жестокий, кровожадный зверь, а как преданный и любящий мужчина.
Это было странно, но вселяло робкую надежду, что возможно все будет хорошо. Там, за горами. В Андракисе. В то, что их может защитить и принять Милрадия — уже никто не верил. После того, как равнодушная стража отбирала последние крохи, прекрасно зная, что зимой они не залягут в спячку, после тех слов, которыми хлестала жестокая Мелена, никаких иллюзий не осталась. Они были не нужны своей родной стране, и теперь, когда миар-таны погибли, и их дар не подпитывал защиту, и вовсе оказались порченым товаром, от которого не жалко избавиться. Поэтому стиснув зубы они собирались, и будь что будет.