Пропавшая Рысь
Шрифт:
– Мария, – ответила девица, глядя на Рысь с большим подозрением.
– Я посижу тут, выпью. Было бы очень мило, если бы ты составила мне компанию, Мария. – Рысь нарочно сделала особый акцент на имени, которое, разумеется, было не настоящим.
Азиатка нервно оглянулась на своего «папика».
– Но мне надо поскорее возвращаться к работе.
– А я тебе заплачу за то, что ты просто посидишь и выпьешь со мной. Расслабимся, поболтаем. Больше ничего.
Рысь положила двести долларов на стойку перед девочкой.
Та на деньги не отреагировала.
– Боссу
– А тебе и не нужно ничего говорить. А если что-то и скажешь, то зачем ему знать? Мы пойдем в приватную комнату, он будет думать, что ты делаешь то, за что тебе платят.
– Почему? – подозрительно спросила девица.
– Я раньше занималась тем же самым. Я знаю, что это такое, когда эти козлы поднимают на тебя руку, – солгала Рысь.
Девочка уставилась на нее, выкатив глаза от удивления.
– По тебе не скажешь.
– Внешность обманчива, – делая грустное выражение, отозвалась Рысь. – Но, блин, благодаря этому я попала в колледж.
«Мария» начала понемногу расслабляться, Рысь не без радости отметила это про себя.
– Ладно, дамочка, я пойду с тобой.
Она взяла деньги и помахала ими «папику». Рысь видела, как тот кивнул. Она с трудом удерживала себя от того, чтобы ответить ему хищной ухмылкой. Конечно, он думал, что сделка состоялась в полной мере.
Рысь заказала бутылку текилы и прошла за девицей в одну из приватных комнат за сценой. Темная каморка, из всей мебели – только кушетка, источавшая запах секса и немытых тел. Первые несколько минут они сидели рядом на постели, Рысь рассказывала о своем, так сказать, сомнительном прошлом в этом бизнесе и о том, как ей удалось с этим порвать. Она все время подливала текилу в стаканы, и скоро язык у девочки все же развязался.
«Мария» начала неумело ругаться, проклиная своего босса и клиентов, рассказывая попутно о том, сколько боли пережила. Она говорила о том, как дома ее ждали родители, надеялись, что она будет высылать им деньги. Рысь терпеливо слушала, ожидая удобного момента, чтобы задать свои вопросы.
Когда девица выложила как на духу всю историю своей жизни и готова была пристыжено замолчать, Рысь спросила:
– А как ты попала из Дацитанга сюда? Не ближний свет.
– На корабле. Они мне сказали, что повезут в Америку, что я стану там офисанткой, буду помогать мою семью, – она замолчала и взглянула на свой пустой стакан. Рысь налила еще.
– Они сказали, что повезут в Америку, – повторила она. В голосе девочки звучала невыносимая горечь. – Но они передумали. Теперь говорят, сьто я поеду туда серез месяц или, может, серез год. Они все врут. Они говорят, я должна снасяла заработывать достатосьно денег, но, когда я спрасиваю, сколько есе, всегда оказывается недостатосьно.
Рысь искренне жалела девочку. Заданий, связанных с торговлей людьми и сексуальным рабством, Рыси еще не попадалось, и она впервые осознала, насколько это зло растлевало не только тело, но и разум, и душу. Это было отвратительно, хотя Рысь понимала, что для личных эмоций было не время и не место, – неправильно было позволять переживаниям затуманить рассудок. Рыси предстояло немало работы, и это была ее первая «сольная» операция.
– А мне теперь все равно, какая там Америка… – голос девицы «поплыл». – Я хочу домой, в Китай, к моим родным и друзьям. Девсёнки тут все ненавидивают меня. Говорят, сьто моя цветная задниса всех клиентов у них украла, – глаза китаянки наполнились слезами.
– Может, я тебе помогу, Мария.
Рысь погладила ее по руке.
– Меня Хао зовут, – призналась проститутка, застенчиво улыбаясь в ответ. – А как зе ты мне помозесь?
– Я поговорю с теми, кто тебя сюда притащил, попробую убедить их отвезти тебя обратно. Ты помнишь, куда тебя привезли сначала?
– Они мне глаза завязывали.
– А можешь сказать, что они делали потом, Хао?
– Они меня и еще двух девчонок посажали в масину. Я все еще ничего не видела. А масине были два мужика есе.
– Они тебя в Ногалес привезли?
– Нет. Они нас три дня держали в доме.
– А ты помнишь, где?
Девочка нахмурилась, покусывая губу, явно огорченная, что не могла дать больше полезных деталей. У нее вдруг начала дергаться нога, коленка подпрыгивала от нервного тика. Девочка все силилась что-то вспомнить. Рысь протянула руку, положила теплую ладонь за колено девочки. Подрагивание прекратилось.
– Ладно, ничего страшного, если не помнишь. А сколько примерно вас везли в машине?
– Первый раз недолго. Может, двадсать минут. А когда они взяли меня из тот дом и привозили в здесь, гораздо дольсе. Пять или сесть сясов, думаю.
– Я еще кое о чем спрошу, хорошо?
– Хоросо.
– Когда вы были в том доме целых три дня, у тебя тоже все время были завязаны глаза?
Хао помотала головой.
– Они развязывали мне глаза, когда мы были в дом.
– А ты не помнишь их лица или имена? – спросила Рысь.
У девочки загорелись глаза.
– Один был маленький мексиканес. Имя не знаю. Другой мужик больсой, волосы у него, как огонь. Я такие волосы никогда не видела. У него смесное имя. Не мексиканес, не американес.
– Ты умная. Не зря тебя так назвали.
Хао улыбнулась, поняв, что Рысь знала, что значило ее имя.
Момент счастья длился совсем недолго.
– Босс узнавает, сьто я тебе сказала это, он меня тогда убивает.
– Он не узнает.
Рысь поднялась и потянула девочку за собой. Сначала девочка испуганно отступила на шаг, а потом подчинилась, – и Рысь поняла, какое перед ней было хрупкое и ранимое дитя. Рысь была ростом метр семьдесят, и сантиметров на двадцать выше девочки. Когда она положила руку на затылок азиатки, та отшатнулась.
– Я тебе ничего не сделаю, – пообещала Рысь. Девочка успокоилась. Тогда Рысь запустила пальцы в длинные черные волосы китаянки, приводя прическу в полный беспорядок, потом убедилась в том, что короткая юбочка и черный топик тоже выглядели достаточно мятыми.
– Мы же хотим, чтобы он думал, что я получила то, за что заплатила, так? – Рысь подмигнула, и растрепала себе волосы, сбила футболку.
– Ты вернесьса за мной?
– Я постараюсь, – Рысь повернулась к двери и потянулась, чтобы отпереть, когда девочка окликнула ее: