Пропавшая
Шрифт:
– Всё в порядке? Нам начинать беспокоиться? Если вчера что-то пошло не так, можно было сообщить и раньше... Хотя вы правы, что не пользуетесь средствами связи для такого. Виктор Петрович бы одобрил.
– Всё... в порядке.
– Я ответил машинально, судорожно думая, как реагировать дальше.
– Хорошо, если так. Хотя по вам не скажешь. У Игоря какие-то проблемы? Мне говорили, что теперь, после удачной демонстрации, сделку можно перенести.
– Я пришёл спросить... про листовки... Виктор Петрович?
– Майор Герасименко.
– Теперь мэр смотрел с подозрением и досадой, что проговорился. Вот только
– Извините, у меня звонок!
– выпалил я и пулей метнулся из кабинета. Секретарша так и не подняла взгляд от экрана.
На улице цвело индейское лето: показалось солнце, листья искрились и медленно падали на тёплый асфальт. Я чеканил шаг за шагом, опустив глаза, обдумывая свалившийся вдруг с неба поток информации. Значит, он увидел брата Игоря, подумал, что я помогаю ему. Неосторожно. Значит, Гарик в чём-то замешан... в чём? Мэр говорил о каком-то майоре. То-то братец так защищал "следаков". Не бывает таких совпадений, в реальной жизни - не бывает. Но если не совпадение, то что это? Что всё это такое?..
В ящике стола Гарика стоял небольшой сейф для бумаг. Замок цифровой, восьмизначный - слишком много, чтобы держать в памяти. Я покопался в лежащих в открытую бумагах и нашёл код на последней странице ежедневника. В ответ на нужную комбинацию сейф пискнул, выплёвывая едва умещавшуюся внутри пачку документов. Копия паспорта, страховое, доля собственности на квартиру... Дальше пошло интереснее. Документы на покупку "Фольксваген Транспортер" 2007 года выпуска - небольшой фургончик, в котором можно перевозить неприхотливую многодетную семью или мелкие грузы. Не самый дешёвый, несмотря на пробег. Многочисленные чеки на оборудование, в которых я не понял ничего, кроме баснословных сумм в долларах. Бумаги из нескольких банков, оформление кредитов наличными. На его имя - и на моё. История с бесследно пропавшим паспортом получила объяснение. Не то чтобы мы были фотографически похожи, но что-то подобное вполне можно было устроить. Отойдя от первого шока, я вновь пролистал бумаги, сравнил цифры. Взятых в кредит денег даже близко не хватало на оплату всех чеков. Для чего бы конкретно ни нужны были деньги Гарику, банки были не только не единственным, но и не основным их источником.
Я сидел на полу, продолжая разбирать документы, и в какой-то момент почувствовал на себе пристальный, неподвижный взгляд. Мама стояла в дверном проёме, с газетой в обеих руках, в старом платье с ромашками, которое я помнил ещё красивым и ярким.
– Ты знала.
Мама не шелохнулась, разве что взгляд ещё погрустнел.
– Чем Игорь занимается? Почему ты не сказала?
– Да откуда мне знать.
– Она говорила тихо, почти шёпотом.
– Думаешь, я соврала тебе? Всё правда. Как тогда меня не слушал, так и сейчас не слушает. А что мне ещё было делать, сдать его? Тебе? В тюрьму?..
Мама потупила взгляд, сглотнула, мелко задрожала, будто пыталась заплакать, но не выходило. Захотелось вдруг обнять её, сказать, что я её люблю, что с нами тремя всё будет хорошо. Я не обнял, сам не знаю, почему. Двадцать восемь лет - это так много.
– Я и не знаю ничего толком. Но тут что глаза зажми, что уши... И машину
– Теперь она, кажется, плакала всерьёз, утирая слёзы морщинистой ладонью.
– А сейчас что, посадят его?.. Пожизненное дадут?..
– Ты не понимаешь. Думаешь, Гарик - маньяк-убийца? Всё не так. Всё сложнее, гораздо сложнее.
– Я положил бумаги на пол и поднялся на ноги.
– Нужно разобраться. Помоги мне разобраться, мам.
Этой ночью было тепло и ветрено. Деревья трясли жёлтыми гривами под фонарями, заменяя поредевших в воскресный вечер прохожих. В таком безлюдье оставаться незаметным было непросто, и я шёл по такой же пустой проезжей части, укрываясь за высаженной вдоль пешеходной аллеи изгородью.
Помощь мамы была простой, но очень важной: стать на этот вечер ещё более незаметной, чем обычно, невидимой, ни в коем случае не спугнуть. Я же спешно сочинил красочную речь о том, какие невероятные открытия сделал в деле о пропаже, какой резонансный будет материал, как он нанесёт Вяземское на криминальную карту России, и так далее, и тому подобное. Наивный розыгрыш - но страх Гарика, кажется, оказался сильнее. Сработало. Я просидел со включённым светом до десяти вечера, потом лёг в одежде и притворился спящим. А услышав щелчок двери, пошёл следом, в густую октябрьскую ночь.
Гарик шёл медленно, спокойным шагом - так, что дорога до его "Института молекулярной биохимии" заняла минут пятнадцать. По-видимому, мой расчёт оправдался, и так не любящий "средства связи" мэр о нашей встрече ему не сообщил. Если бы не это... Я уже сейчас чувствовал, что втянулся в борьбу против сильных мира сего, как всегда, опасную. Но то, что во все времена одних приводило на баррикады, других на трибуны, а третьих на мосты, сейчас тянуло меня вперёд. Я выждал минуты три и пошёл ко входу. Прямо перед крыльцом стоял чёрный тонированный BMW. Кто бы сомневался. Год за годом большие боссы всё лучше маскируются, но "шестисотый мерс" во всех его проявлениях выдаёт их с потрохами. Я толкнул стеклянные двери и вошёл в гулкое полутёмное фойе. Сонный, опухший охранник у пропускника посмотрел на меня осоловелыми глазами.
– Я к Девяткину.
Охранник кивнул, и я проскользнул мимо. На крючках за его спиной не хватало трёх ключей: 304, 305, 023... Я поставил на одинокое "023" и на лестнице свернул вниз, в подвал. Свет в коридоре не горел, и среди рядов дверей вдалеке я уже видел одну открытую.
– ...что необходимо... полная уверенность...
Кто-то говорил густым баритоном. К тому времени, как я на мысках, смехотворно изображая секретного агента, подкрался к двери, он закончил, и в ответ раздался голос брата.
– Вы всё знаете. Я держал вас в курсе с самого начала. Все карты на стол. Если вам кажется, что этого недостаточно, можем подождать ещё. Но я не понимаю, чего именно ждать, данные налицо.
Из-за двери доносилось ровное гудение, но идущий оттуда свет был ровным, жёлтым, без каких-либо "спецэффектов". Я встал за притолокой, прислушиваясь.
– Поймите меня правильно. У меня нет никаких сомнений, что... операция удастся. Но на что всё будет похоже после неё? Я смотрю на этот прибор, и...