Пропавшее приданое
Шрифт:
— Я и сам не знаю. Я почти не верю, что сказанное в нем — правда.
— Но если мисс Лион не писала этого письма, то кто же? И зачем?
— Возможно, у нашей семьи есть враг, жаждущий помешать помолвке.
— С другой стороны, следует рассмотреть и иную вероятность: все это может быть правдой.
— Как подобное могло случиться с мистером Лионом?
— Не знаю. Но мы должны разузнать обо всем. Нужно выяснить, что произошло.
В эту минуту мистер Голдсмит-старший заметил, что один из щеголеватых юнцов стоит
— Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр?
— Нет, я передумал, — ответил мистер Перси Гренвилл и возвратился к приятелям, уже стоявшим у выхода. — Allez! Allez! — скомандовал он пажу, и компания удалилась.
Глава 14
Когда мистер Лион и мистер Меламед прибыли в Манчестер, прежде всего они поспешили найти постоялый двор, которым управлял порядочный еврейский джентльмен. Там они наконец смогли отряхнуть одежду от дорожной пыли и спокойно поесть, благо их стол и сиденья более не подскакивали вверх-вниз ежесекундно. Теперь, когда они подкрепили свои силы и передохнули, мистер Меламед горел решимостью немедленно отправиться на поиски лавки мистера Оппенгейма; он спросил хозяина постоялого двора, не знакома ли ему таковая.
— Идите по этой улице прямо, затем направо, — ответил тот. — Это маленькая лавочка, но рядом с ней стоит мануфактурный магазин, так что вы не ошибетесь.
Мистер Меламед заплатил за постой и вернулся к мистеру Лиону, все еще сидевшему за столом.
— Пора идти.
— Что я скажу ему? — спросил мистер Лион. — Как я могу задать подобный вопрос, не оскорбив его? Ужасно обвинять честного человека в преступлении, которого он не совершал.
— Если хотите, я сам поговорю с ним.
— Нет, это должен сделать я. Надеюсь только, что Праведный Судья поможет мне найти верные слова для этого тяжкого разговора.
Поскольку хозяин дал им ясные указания, а еврейский квартал Манчестера был невелик, то всего через несколько минут они очутились в маленьком заведении мистера Джейкоба Оппенгейма, торговца часами. Мистер Оппенгейм, стоявший за прилавком, не мог скрыть удивления при виде бывшего хозяина.
— Мистер Лион, что привело вас в Манчестер? — спросил он.
Мистер Лион, по-прежнему не зная, как приступить к разговору, начал с вопроса:
— Вы ведь знакомы с мистером Меламедом, Джейкоб?
— Да, конечно, — мистер Оппенгейм слегка поклонился, приветствуя мистера Меламеда.
Оба посетителя молчали, поэтому заговорил мистер Оппенгейм:
— Надеюсь, ничего не случилось.
— Я разорен, Джейкоб! — вырвалось у мистера Лиона. — Я потерял все на Фондовой бирже.
— Что?
— У меня оставалась только тысяча гиней, я хранил деньги в лавке, теперь пропали и они. Кто-то украл их. У меня нет ни пенни, и Ханна хочет расторгнуть помолвку с мистером Голдсмитом, и…
Мистер
— У вас найдется место, чтобы усадить мистера Лиона?
Хозяин лавки проводил их в заднюю комнату, где стояли стол и стул, и принес мистеру Лиону стакан вина. Пока тот приходил в себя, мистер Оппенгейм и мистер Меламед беседовали в торговой комнате.
— Не понимаю. Мистер Лион и впрямь потерял все состояние?
— Боюсь, что так.
— Но зачем расторгать помолвку? Разве община не может помочь?
— По всей видимости, мисс Лион не желает получать вспомоществование от общины.
— Понимаю. Но какое отношение все это имеет ко мне?
— На прошлой неделе кто-то забрался в лавку мистера Лиона и украл шкатулку с тысячей гиней. У нас есть основания полагать, что кражу совершил мужчина и что он работал сообща с мальчиком-посыльным из лавки.
— С Саймоном?
— Мистер Оппенгейм, вы были в Лондоне в тот вечер, когда это произошло.
Джейкоб Оппенгейм в изумлении уставился на мистера Меламеда:
— Вы хотите сказать, что подозреваете меня в воровстве?
— Я собираю сведения обо всех, кто может быть причастен к делу.
Несколько минут мистер Оппенгейм провел в молчании. Мистер Меламед пытался разгадать, что скрывает его взгляд, но так и не смог определить, был то гнев, чувство вины или нечто иное.
— Раз мистер Лион потерял все состояние — даже если тысяча гиней будет возвращена, как она поможет ему?
Вопрос прозвучал странно; по мнению мистера Меламеда, он едва ли был уместен, ведь речь шла о том, чтобы вернуть деньги их законному владельцу. Однако он решил ответить, хотя бы ради того, чтобы лучше понимать ход мыслей собеседника:
— Тысяча гиней позволит семье Лионов прожить целый год, не нуждаясь в помощи общины. Если они будут экономить, то смогут даже оплатить свадьбу и небольшую часть приданого мисс Лион. Неизвестно, согласятся ли Голдсмиты играть свадьбу на таких условиях. Но даже если помолвка будет расторгнута, Лионы хотя бы не останутся в нищете. Полагаю, это немаловажно — по крайней мере, для мисс Лион.
Мистер Оппенгейм вновь погрузился в молчание. Мистер Меламед видел, что в молодом человеке происходит некая борьба, но не мог понять ее природу.
— Саймон невиновен, — заговорил наконец мистер Оппенгейм. — Вы должны пообещать мне, что не тронете мальчика и не станете больше расспрашивать его об этом деле. Иначе я не буду помогать вам.
— Даю вам слово.
Последовала еще одна пауза, после чего мистер Оппенгейм произнес:
— Деньги взял я.
Мистер Меламед молчал — главным образом потому, что не знал, что сказать. Вероятно, следовало бы праздновать победу, ведь вор был разоблачен. Но если то и была победа, то радости она не принесла.