Пропавшие в Бермудии
Шрифт:
– Понимаем, – сказали Ольмек и Мьянти, и каждый мысленно решил заглянуть в Интернет и посмотреть там какие-нибудь статьи по общественно-экономическим проблемам. Похоже, они отстали от жизни.
Не все, однако, было гладко.
Во-первых, воображелатели среднего уровня быстро обнаружили, что хоть они и могут, экономя деньги и ваучеры, обеспечивать себя едой и простейшими предметами обихода, но им не под силу воображелать, например, автомобиль, яхту, да и приличный дом тоже – обычно им помогал архитектурный отдел ЕС, моментально отзывавшийся на их пожелания.
Но тут-то они и оценили преимущество новой системы. Чтобы достичь девятого, а то и десятого уровня воображелания, позволяющего создать настоящий автомобиль, нужно тренироваться годы и десятилетия, а вот купить его можно за минуту – были бы деньги!
И появились люди, умеющие талантливо эти деньги зарабатывать.
Но откуда-то взялись и те, кто по ночам, несмотря на охрану, проникал в магазины и грабил их. Начались также нападения и на частных разбогатевших лиц. Олеги назвали это вторичной преступностью и призвали Председателей не огорчаться: неизбежные издержки не портят общей благополучной картины.
Но вскоре картина перестала казаться им благополучной: был ограблен их банк.
Олеги сгоряча не расстроились: капитал надежно застрахован, роль страховщиков взяли на себя Олег-Отец и Олег-Грубиян. Но они заявили, что их страховая компания сама еще не обеспечена капиталом: народ, забывший о пользе страхования, не спешит нести деньги.
Олеги вдруг поняли, что они оказались без средств.
Это было неприятно: никто из них не умел воображелать еду. Они обратились к Председателям с просьбой назначить им жалование, ибо они фактически работают на государство, то есть – служащие.
Ольмек и Мьянти выделили столько, сколько позволил бюджет: неплохую зарплату, столько получали чиновники ЦРУ высшего ранга. Но одну, а Олегов было десять. И все хотели есть.
– Извините, – сказали Председатели. – Этак каждый бермудянин поделится на десять или двадцать частей – и всех корми? Не можем ничего поделать!
Обескураженные и обиженные Олеги тут же подали в отставку.
Отставка была принята, и они оказались за воротами ЦРУ, забыв с досады заглянуть в бесплатную столовую, где кормились все это время.
Пришлось зайти в дешевый ресторанчик.
– Оно и к лучшему! – сказал Олег-Отец. – Пора подумать о жене и детях. Давайте выпьем шампанского в честь нового поворота жизни! – Но заглянул в меню и присвистнул:
– Однако! Шампанское – пятьсот бермуталеров? С ума сошли!
– Шампанское дорогое, «Дом Периньон»! – пояснил официант.
– А подешевле? Можно «Спуманте». Или «Советское».
– Не держим-с! Нет человека, который умел бы воображелать эти марки.
– Хотел бы я посмотреть на того, кто умеет воображелать только «Дом Периньон»! – проворчал Олег-Спортсмен. – Ладно, обойдемся без шампанского. Есть хочется. Бифштекс – восемьдесят бермуталеров? Это что, ресторан для королей и русских миллиардеров?
– Обычный ресторан, – холодно ответил официант.
– Скажешь, и цены обычные? – спросил Олег-Гуляка. – Мужики, вы понимаете, что происходит? Наших денег хватит
– Инфляция, – сказал официант, собирая меню. – Как я понял, обедать вы не намерены?
– Мы намерены, только у нас сто пятьдесят бермуталеров на всех! – раздраженно сказал Олег-Муж. – А ЕС уже не функционирует?
Официант не стал даже отвечать на этот вопрос. Собрав меню, он выпрямился и объявил, не скрывая презрительного отношения к неимущим посетителям:
– Прошу освободить заведение. И я официант, а не справочное бюро! До свидания!
– Ах ты, наглец! – выкрикнул Олег-Грубиян и кинул в официанта солонкой. Он ожидал, что солонка пролетит сквозь него, но она стукнулась о его грудь.
– Ты что, живой? – растерянно спросил Олег-Грубиян.
Официант, стряхивая с жилета крупинки соли, оскорбленным голосом ответил:
– А вы думали? Вы еще попробуйте найдите такую работу! Да еще и обижает кто попало… Мне полицию позвать?
Но полицию звать не стал, повернулся и пошел, высоко подняв голову, вскидывая ноги как страус.
Олеги переглянулись.
– Эй, любезный! – услышал вдруг официант.
Нехотя повернулся и увидел за столиком одного-единственного Олега.
– Там у тебя был бифштекс за восемьдесят, неси. И салат какой-нибудь. И чай.
– Всё?
– Хотел бы еще, сказал бы!
– Извините-с! – официант поклонился и побежал выполнять заказ.
Олег ждал с ощущением ясности в голове, цельности в теле и готовности к решительным действиям.
Остальные Олеги возились в нем, устраиваясь поудобнее и втихомолку переругиваясь.
Теперь бы только понять, где дети, где Настя? – тревожно подумал Олег.
То есть они все подумали.
58. Настя встречается с Мануэлем
А Настя, дав серию концертов, наконец почувствовала, что желание славы в ней иссякло почти до нуля. Она с новой силой захотела увидеть детей. И Олега.
Позвала Пятницу, тот отсутствовал, занятый государственными делами. За них ему платили, а за нейтрализацию Насти платить отказались: Председатели решили, что она теперь не помеха.
Настя вспомнила, что после того как они пропали, первым к ней явился Мануэль. Значит, думал о ней. Может, и сейчас думает? Надо попробовать подумать о нем, вдруг совпадет?
И совпало.
Мануэль обходил воинские караулы, выставленные у супермаркетов, магазинов, игровых салонов и т. п. в сопровождении Хорхе. И думал о Насте. Он вообще часто вспоминал ее в последнее время. Мануэль все успешнее справлялся со своим желанием убить Лауру, это желание не исчезло и не могло исчезнуть, но становилось все слабее и слабее. Однако при этом и любовь Мануэля почему-то слабела. За двадцать лет ему никто не нравился, он думал только о Лауре – и вдруг появились мысли о другой женщине. Это Мануэля смущало. Мне просто совестно перед нею и перед ее семьей, убеждал он себя. Но тут же уличал себя в том, что всю семью-то он не особенно хочет видеть, а Настю – постоянно.