Пропавший чиновник. Загубленная весна. Мёртвый человек

Шерфиг Ханс

Герберт Джонсон сидит, наблюдая за тем, чтобы медная лампа с висюльками не коптила. Сидит он за овальным столом. Белая скатерть и ваза с каменными яблоками сдвинуты в сторону. На столе он раскладывает пасьянс. Да, духовные запросы всегда занимали не слишком много места в его жизни. Он получил обычное классическое образование, о чем свидетельствует его университетский диплом. Он изучал старонорвежский язык, войны Цезаря с галлами, Эленшлегера, планиметрию и всеобщую историю. Потом он занялся юриспруденцией, политической экономией и статистикой. Но для подлинно духовной

жизни у него никогда не оставалось времени.

В доме на улице Херлуф-Троллесгаде есть коллекция почтовых марок. Когда-то он интересовался главным образом этой коллекцией. Но она уже для него недосягаема. Теперь он владеет лишь маленькой коробочкой с премиальными марками, выдаваемыми при покупке кофе, и с рекламными картинками. Ими он и занимается. Кроме того, раскладывает пасьянсы. Если сходится — это хорошее предзнаменование. А не сходится — тоже ничего страшного. Можно ведь попробовать еще раз.

Глава 39

В один прекрасный день погода переменилась. Все еще холодно, но ветер какой-то особенный. Глубоко вдыхая воздух, испытываешь блаженное ощущение.

Начинается весна.

В воздухе веют новые, слабые ароматы, которые были незаметны зимой. Да и земля стала другая, от нее тоже исходят новые запахи. Возникли звуки, которых раньше не было слышно. Оживленно чирикают на крыше воробьи. Над полями заливаются жаворонки. А однажды днем даже запел скворец. Всего несколько нот, похожих на свист, но от этого свиста на душе стало и сладко и грустно.

Герберт Джонсон нашел на краю дороги первый желтенький цветок — мать-и-мачеху. Он растроган и всовывает стебелек в петлицу зимнего пальто. Он испытывает радостное и благодарное чувство. Продолжая свой путь, Джонсон напевает и весело размахивает палкой.

Но вот солнце скрылось за облаками, и заметно похолодало. Джонсон уже не напевает, его охватывает глубокая печаль.

Это первый весенний день.

Йенс Йенсен большой пессимист. Он озабоченно наблюдает за тем, что происходит в природе. Плохо, когда весна наступает так рано. Еще будут заморозки. Нет, хорошего не жди. Сады от этого только пострадают.

По ночам еще подмораживает, но поля уже покрываются зеленью. «А солнце-то греет все сильнее», — говорят люди. То идет дождь, то град, но весна так или иначе вступает в свои права. Внизу, на болоте, кричат чибисы. По ночам слышно, как перекликаются перелетные птицы.

Воздух весь насыщен беспокойством. А Хагехольм самое беспокойное существо на свете. Он целый день хлопочет и делает несколько дел зараз. Красит свой деревянный забор, с грохотом забивает гвозди. Как одержимый копается в огороде. Он просто голову потерял.

Толстухе Йоханне тоже приказано заняться садом и огородом, и Хагехольм то и дело покрикивает на нее.

Он всегда и во всем забегает вперед. Этот нетерпеливый человек посеял горох на месяц раньше, чем все остальные жители деревни. Горох взошел, но заморозки погубили его, он весь почернел. Пришлось все начинать сначала. Беспокойная

душа этот Хагехольм.

Но весна все-таки вступает в свои права. Приходит время, когда и другие начинают вскапывать огороды, сеять и сажать.

Показались первые подснежники. И еще какие-то маленькие голубые цветочки.

Герберт Джонсон с интересом наблюдает за тем, что делается в огороде Йенса Йенсена. При этом ему вспоминается некая могила на копенгагенском кладбище. Там тоже идет возня, тоже началась прополка сорняков. По всей вероятности, высаживают в грунт горшки с длинноногими желтыми нарциссами. По одному горшку справа и слева от надгробной плиты.

Карен тоже работает в огороде. Когда она стоит нагнувшись над грядкой, на нее приятно смотреть. Со спины не видно ее кислого лица. Герберт Джонсон отмечает про себя, что она крепко сбита и хорошо сложена, что у нее округлые икры. Приятно, должно быть, обнять это упругое тело. Но он не из тех людей, что легко вспыхивают при одном взгляде на женщину. Да к тому же он знает, что Йенс Йенсен зорко охраняет добродетель своей дочери.

Йенс Йенсен человек серьезный. Он враг всякого легкомыслия и разнузданности. Его возмущает поведение голубей, особенно заигрывания самцов. А когда они начинают бесноваться и неистовствовать — просто смотреть на них тошно. Йенса Йенсена прямо зло берет. Он бросает в голубей чем попало и хлопает в ладоши. Нельзя же так вести себя! Что за зрелище для Карен! Ведь оно может вызвать у девушки всякие неподобающие чувства. В особенности когда в доме живет такой субъект, как этот американец. Кто его знает, что за блажь может прийти ему в голову. Уж он там, у индейцев, прошел сквозь огонь, воду и медные трубы. Но пусть только посмеет выкинуть какую-нибудь штуку. Ему живо вправят мозги.

И Йенс Йенсен бросает угрюмый взгляд в сторону комнаты своего жильца.

Глава 40

Весна не смягчила сердца обывателей.

Они по-прежнему доносят друг на друга в полицию по самым разнообразным поводам и без повода и требуют кары, возмездия.

Ведь законы на то и писаны, чтобы их соблюдать. Иначе какой в них толк?

Некоторые собаки, например, бегают без присмотра, а ведь по закону хозяева обязаны неусыпно надзирать за ними. Пока еще никакой особой беды не приключилось. Но мало ли что может произойти? А вдруг такая дворняга выбежит на дорогу и погонится за велосипедистом!

— Да, это непорядок, — отвечает по телефону полицейский, выслушав жалобу.

У лесничего есть пес, весь в подпалинах. Однажды он нанес ночной визит черной суке колодезника. Ну, что это будет за потомство? И вот уже повод затеять тяжбу и требовать возмещения убытков. Ведь кому-кому, а лесничему должно быть ведомо, что он не имеет права позволять своему псу шляться где попало.

— Мы это дело расследуем, — говорит полицейский.

Некоторым людям не на что жить, и чтобы прокормить себя, они стреляют дичь вопреки закону об охоте. На них тоже доносят.