Пропавший чиновник. Загубленная весна. Мёртвый человек
Шрифт:
Для весны тоже нет времени. Ученики все зубрят и зубрят. И так проходит весна. Загубленная весна.
Глава 50
На набережной Лангелиние цветут кусты сирени и акации, точно так же, как два года назад, когда лектор Бломме скончался от отравленного леденца.
Абитуриенты сидят в актовом зале, прямо перед кафедрой. Празднично одетые, с цветком в петлице. Бледные и все же счастливые. Эллерстрем, Иоргенсен, Мердруп и все, все остальные. Четверка мстителей «Черной руки» в полном составе: Амстед, Рольд, Гернильд и Могенсен. Могенсен весь пропах нафталином: парадный фрак почтового контролера —
Вот Гаральд Горн, мечтающий о венце поэта. И, наконец, Аксель Нильсен, который сейчас получит «Премию за усердие». Аксель честно заработал ее, он и впрямь был необычайно прилежен. За все годы он не пропустил ни одного учебного дня. Возможно, он даже не подозревает, что упустил нечто гораздо более важное.
Все так или иначе одолели школьную премудрость. Все приходит в свое время. Верно, и Тюгесен, которого оставили на второй год, когда-нибудь окончит школу. Придет время, и каждый из них точно так же окончит свой жизненный путь. И если он еще по-настоящему не жил, то его можно лишь пожалеть. Родители разместились сзади. Гордые и довольные, они не сводят глаз со своих сыновей. Вот сидит столяр Нильсен — глаза его увлажнились. А вон директор Харрикейн с супругой. Еще дальше — фру Эллерстрем. Ей уже не дотянуться до сына, облачившегося в парадный фрак.
— А все-таки почему не ты получил «Премию за усердие»? — непременно спросит его фру. — Чем этот Нильсен лучше тебя?
Многие из отцов некогда учились в той же школе и точно так же сидели в актовом зале, поражающем классической строгостью линий. Они оглядываются кругом и вспоминают, как они сами были «сосунками» и, покорно выстроившись в ряд, пели: «Прекрасна юность, как весна». Их старый ректор сердито глядит на них со стены, и им невольно становится не по себе.
Матеус сидит у рояля, источая сияние и благоухание. В последний раз его питомцы вдыхают знакомый запах помады и портвейна. Матеус уже совсем стар, но вокруг лысины по-прежнему бодро чернеет густой венчик волос. А козлиная бородка и нафабренные усы тоже черны как смоль — под стать любому итальянскому шарманщику.
В последний раз выпускники слышат, как ректор зачитывает годовые отметки других учеников.
О некоторых он говорит, что они переводятся в следующий класс лишь с серьезными оговорками. Если не наступит заметного улучшения в успехах данного ученика, трудно рассчитывать, что он когда-либо сможет идти в ногу с классом. Просто диву даешься, до чего все это безразлично им теперь, когда они стали студентами и отрешились от всех ученических треволнений. Но они видят, как родители бросают на своих отпрысков грозные взгляды. В каждом классе разыгрываются свои трагедии. «А почему ты оказался на втором месте, если тот, другой, сумел занять первое?» Поневоле начинаешь радоваться, когда твой лучший друг получает плохую отметку. Воистину хитроумна и действенна оценочно-номерная система — она умело развивает качества, необходимые в обществе.
Звучит знакомая песня. Затем берет слово ректор.
— Истек год, — говорит он, — и трудолюбивым пахарям пришла пора, остановив свой плуг, оглянуться назад. Выполнена ли задача, которую мы поставили перед собой?.. — Ректор вручает новоиспеченным студентам желтые конверты с аттестатами зрелости. Оп не забывает упомянуть про «правду, долг и честь» и про традиции школы. — Всюду, где бы вы ни трудились
В последний раз выпускники поют песню про летние каникулы:
Тра-ля-ля-ля-ля,
Тра-ля-ля-ля-ля,
Как сладостен отдых после труда!
Матеус яростно налегает на старый рояль, извлекая из его нутра затейливые аккорды и трели.
В последний раз юноши внимают наказу ректора — выйти из зала без малейшего шума, давки, свалки и толкотни.
Глава 51
Новоиспеченные студенты празднуют окончание школы. Открытая карета, запряженная четырьмя лошадьми и увитая гирляндами цветов, увозит их из школы. Студенты дудят в игрушечные дудки и кричат «ура». Объехав на всем скаку изваяние какого-то рыцаря, они мчатся дальше. Кто-то надевает венок на голову первой попавшейся статуи. Студенты бледны и от усталости едва не валятся с ног. «Эти юноши олицетворяют собой датскую весну», — написала одна газета под их фотографией.
Студентов везут вниз по Лангелиние, где, как всегда, цветут сирень и акация. В гавани по синей глади воды тарахтят моторные лодки. Полуголые гребцы на лодках и пассажиры катеров приветливо машут рукой молодым застенчивым студентам. А те по-прежнему мчатся по набережной, держа путь к Скодсборгу. Там они обедают и справляют свою первую скромную пирушку.
Во многих домах происходят семейные торжества. На имя студентов то и дело приносят телеграммы и цветы.
Эльза прислала Эрику розы и коротенькое письмецо с дружеским поздравлением. Она сама написала его своим чудесным почерком, и письмо благоухает ее ароматом. И розы она тоже сама покупала, думая об Эрике. Разве она стала бы все это делать, если бы он ей не нравился!
Впрочем, быть может, он придает чрезмерное значение какому-то букету и учтивым поздравлениям. Возможно, у Эльзы есть друг сердца и ухажер, уже взрослый, которому не нужно ждать целых семь лет, чтобы стать на ноги. Ведь Эрик Рольд все еще живет дома, под крылышком у папы с мамой. Заботливые родители следят за ним и обеспечивают его всем необходимым, даже карманными деньгами. Но ему ни за что не разрешат остаться наедине с девушкой. Оп все еще школьник и по-прежнему должен слушаться папу и маму. И еще много лет родители будут опекать его. Эльзу никак не осудишь, если она не дождется, пока Эрик станет взрослым.
Мощная машина цепко держит его в объятиях. И как раньше в школу, теперь Эрик ходит в университет. Снова мелет мельница. И тебя воспитывают, обучают, наставляют еще энергичнее, чем прежде. Профессора и университетские репетиторы продолжают работу над человеческим материалом, поступившим из школы. Необходимо помнить, что такой-то профессор любит, чтобы ему отвечали так-то, а другой — совсем наоборот. Профессора тоже люди. Над каждой профессорской шуткой рекомендуется громко смеяться. Кроме того, они ждут, чтобы после лекции им задавали вопросы. Необходимо изучить политические взгляды каждого профессора и приспособиться к ним. Все это знают репетиторы. За соответствующую плату они дадут полезные советы и указания.
Студенческая жизнь многообразна. Существует студенческий союз с собственными богатыми традициями, со своим академическим стилем, духом и жаргоном. А еще имеется стрелковый союз, хоровое общество и «клуб отдыха».
«Во храме мудрости студент живет», — любимая песня членов студенческого союза. Они поют о толпе и мирской суете, как о чем-то смутном и неведомом, далеком от академического духовного мира. Все это — чуждое и низменное — студенты должны оставить позади в своем стремительном взлете навстречу небесному свету.