Пропавший дар
Шрифт:
— Тебе это нравится? — спросил я.
— Это моя жизнь, — пожал плечами Библиус. — И она точно не похожа ни на чью другую.
— Это верно, — согласился я. — Как вы поладили с Набилем?
— Замечательно. Он показал мне первые пятьдесят способов приготовления кофе и взял почитать книгу из Лачанги. Знаешь, Александр, магические существа редко общаются друг с другом. Мы ничего не ищем, нам нечего делить. Но иногда это немного скучно.
— Понимаю, — улыбнулся я. — Слушай, Библиус! Я дал Ивану Горчакову адрес Незримой
— Хорошо, — серьезно кивнул Библиус.
Наконец, я зевнул, прикрывая рот рукой.
— Думаю, мне пора домой. Хочу хорошенько выспаться перед завтрашним днем.
— Будь осторожен, Александр, — сказал Библиус, провожая меня к дверям. — Я уже привык разговаривать с тобой, не хочется терять эту возможность.
— Договорились, — весело усмехнулся я.
Потом толкнул дверь и оказался на крыльце собственного дома.
Ночной ветер принес запах свежести и вишен — старое дерево в моем саду все же зацвело. В парке мягко светил круглый фонарь, похожий на луну, которая запуталась в черной паутине веток. Дорожка возле ограды моего дома была пуста. Никаких таинственных незнакомцев — в очках, или без них.
Я почти не сомневался, что это Юрий Горчаков наблюдал за моим домом. Наверняка он чувствовал мое внимание и опасался. Вот и хорошо! Наш сегодняшний разговор усугубил его страхи.
Я довольно улыбнулся, толкнул дверь и вошел в дом. Магические лампы вспыхнули тусклым светом — дом приветствовал меня.
Я задержался возле комнаты Игната. Прислушался и уловил тихое дыхание старика. И подумал, что хочу, чтобы Игнат остался.
Приятно возвращаться домой, зная, что там есть живая душа.
Я поднялся к себе наверх. Дом сделал очередной ход в нашей шахматной партии — вывел слона, угрожая моему флангу.
— Хитрец! — рассмеялся я, двигая вперед пешку. — А мы вот так!
Потом разделся, лег в постель и мгновенно провалился в сон.
На рассвете меня разбудил восхитительный запах домашней выпечки. Не открывая глаз, я потянул носом воздух и блаженно улыбнулся.
Нет, валяться в кровати было невозможно!
Я вскочил, и кинулся в душ.
— Что за кулинарную магию ты здесь творишь, Игнат? — спросил я, выходя в кухню и вытирая мокрые волосы полотенцем.
Игнат в пестром фартуке колдовал сразу над двумя сковородками, наливая в них жидкое тесто. Рядом стояла большая миска.
— Блины с капустой, ваше сиятельство! — бодро доложил старик.
И сурово посмотрел на меня.
— Вы как хотите, а пока я живу у вас — так завтраками вас буду кормить. Иначе ерунда получается.
— Хорошо, Игнат, — рассмеялся я.
Ловко утащил с тарелки горячий промасленный блин и принялся перебрасывать его в ладонях, чтобы остудить.
— Подождите, ваше сиятельство! —
— Да я только попробовать! — возразил я.
— Кофе! — торжественно провозгласил старик и поставил на стол поднос.
На подносе возвышался кофейник с высоким изогнутым носиком. Рядом стояло молоко и сахарница.
— Я заметил, что вам сладкий кофе не нравится, — сказал Игнат. — Так что сахар кладите сами.
— Игнат, ты — чудо! — рассмеялся я.
Старик довольно кивнул и принялся заворачивать в блины жареную капусту с мелко порубленным отварным яйцом. Получившиеся конверты он красиво разложил на тарелке и подал с густой сметаной.
Вооружившись вилкой и ножом, я набросился на еду и одержал сокрушительную победу. А потом вышел на балкон со второй чашкой кофе и послал зов Никите Михайловичу Зотову.
— Доброе утро, Никита Михайлович! Ну, как, изловил ваш теневик Юрия Горчакова?
— Вынужден вас разочаровать, господин Тайновидец, — холодно ответил Зотов. — Юрий Горчаков всю ночь провел в своей комнате и никуда не выходил. Похоже, у вас случилась осечка. Или он невиновен, или не воспринял ваши угрозы всерьез.
— Досадно, — нахмурился я. — Но не будем терять надежду. Доиграю партию до конца, а там посмотрим.
— Значит, поедете в мастерскую Гораздова? — уточнил Зотов.
— Непременно.
— Вы говорили про какие-то загадочные артефакты, которые позволят мне услышать признание Горчакова, — напомнил Никита Михайлович.
— Да, я помню. Сейчас организую их доставку.
Ночью я не стал тревожить Севу Пожарского — надеялся, что Юрий Горчаков сам себя выдаст. Но теперь пришлось обращаться к другу за помощью.
Я сделал еще глоток кофе и послал зов Севе.
— Привет, дружище! Уже трудишься в своей сумрачной лаборатории?
— Раскладываю инструменты. Что-то случилось, Саша?
— Мне нужна твоя помощь. Помнишь те маски, которые ты сделал для барона Кривошеева и зачаровал магией звука? Можешь одолжить мне парочку?
— Я бы с удовольствием, Саша, — замялся Сева. — Но они у Кузьмы Петровича под замком. А зачем тебе?
— Приеду — расскажу, — пообещал я. — Ты, главное, задержи Кузьму Петровича, чтобы я не искал его по трактирам.
На смотровой площадке скучал знакомый извозчик. Наверное, он специально приезжал по утрам на Каменный остров, чтобы полюбоваться рассветом.
— В Ремесленный квартал! — сказал я, усаживаясь на заднее сиденье.
— Доставим, ваша милость! — бодро откликнулся извозчик и резво тронул мобиль с места.
Не теряя времени, я послал зов Мише Кожемяко.
— Миша, приезжай в мастерскую к Севе, есть дело! Нужно срочно отвезти полковнику Зотову один артефакт.
Услышав фамилию Зотова, Миша не стал тратить время и коротко ответил: