Пропавший лайнер
Шрифт:
– В корабельный сейф. Более безопасного места здесь не найти.
Глава 21
Лицо Хосепа побелело от ярости, четыре пальца с силой сжали рукоятку пистолета, пятый, указательный, напрягся на спусковом крючке.
– Не делай этого, – вкрадчиво сказал Хвоста. – Бриллианты в сейфе, расписка у меня в кармане. Убив меня, ты ничего не добьешься, а может, потеряешь бриллианты. Подумай об этом, Хосеп. В прошлом ты всегда убивал по веской причине. Не меняй этого принципа.
– Держите
– Я ни на секунду в этом не сомневаюсь. Он – хитрый лис. Ладно, мы что-нибудь придумаем. Оставайся в его каюте до моего прихода. И скажи Хвосте, чтобы он позвонил немцам до того, как те пошлют карательную экспедицию.
Хосеп положил трубку на рычаг, потом протянул телефон Хвосте.
– Звони Вилгусу. Скажи ему, где бриллианты, и положи трубку. Ни слова о нас, понятно?
– Разумеется, понятно. Я и сам хотел позвонить, на случай, что они поведут себя глупо. – Он взял телефон, набрал номер. – Доктора Вилгуса, пожалуйста, говорит Либор Хвоста. Да, я подожду. Это вы, доктор? Разумеется. Бриллианты? В корабельном сейфе, где они в полной безопасности. Что за выражения, доктор! До свидания, – улыбаясь, он положил трубку. – Они очень расстроены, Аурелия. Очень уж невежливо ты обошлась с их красавчиком. Он может потерять руку.
– И хорошо, – она прижимала салфетку к кровоточащим губам. – В следующий раз я буду стрелять ему между ног, и посмотрим, что он тогда потеряет. Кто эти люди? Ты вроде бы их знаешь.
– Да. Этот господин известен как Хосеп. Он – лидер тупамарос. Мы вели с ними дела. До того, как ты начала работать в нашей компании.
– Заткнись и сядь рядом с ней, – приказал Хосеп. – Мне надо подумать.
– Мы думаем, перед тем как действуем, – говорил Узи. – Но думаем быстро. Ситуация кардинально изменилась. Как будем добывать бриллианты из сейфа?
– По-моему, дело простое, – заметил Хэнк. – У Хвосты есть расписка, мы ею воспользуемся. Или заставим его взять бриллианты.
– Едва ли все так просто, иначе немцы попытались бы проделать то же самое. Хвоста наверняка это предусмотрел. Хэнк, позвоните в кассу, номер восемь-четыре-два, и скажите, что мы хотели бы воспользоваться их сейфом.
Хэнк набрал номер, задал вопрос кому-то из кассиров. Выслушал внимательно, поблагодарил, положил трубку.
– Вы правы. Сегодня суббота, уже вечер, дневная смена ушла. Сейф закрыт таймерным замком и откроется только в понедельник утром.
– Тогда мы должны захватить кассу, – подала голос Консепсьон, и все повернулись к ней. – Захватим кассу и вскроем сейф. Это не проблема. В машинном отделении наверняка есть ацетиленовые резаки.
– Чтобы захватить кассу, нам надо взять под контроль весь корабль, – указал Узи. – Значит, мы должны поменять последовательность наших действий. Сначала захватываем корабль, чтобы
Диас позвонил в каюту Хвосте и только положил трубку, как раздался звонок. На этот раз трубку взял Хэнк.
– Алле? – Он улыбнулся, прикрыл микрофон рукой. – Это моя жена, – убрал руку. – Как дела?
– Странно, что ты спрашиваешь. Я не сомневалась, что ты уже про меня забыл.
– Никогда. Ты постоянно в моих мыслях… и я сожалею, что не в объятьях. Где ты?
– В «Лидо». Помогаю Сину напиться. Вроде бы алкоголь лечит его морскую болезнь. У стойки мы вдвоем, но мой шведский друг рыщет по окрестностям и, я полагаю, скоро присоединится к нам.
– Хорошо. Задержи его до моего прихода, чтобы я смог размазать его по стенке. Буду через несколько минут.
– Мой пещерный герой! Жду тебя.
– Тебе нельзя уходить, – вырвалось у Консепсьон, когда Хэнк надел пиджак и направился к двери.
– Отвали, – добродушно ответил он. – Приказывать будешь своим. Когда Узи и Хосеп вернутся, скажешь им, где меня найти.
Пол под ногами кренился из стороны в сторону, так что до лифта он добрался не без труда. Лифт жалобно скрипел, опускаясь вниз. Остановился на одной из палуб, в кабину вошла пожилая пара. Мужчина поддерживал женщину, кожа которой приобрела зеленоватый оттенок.
– Первый раз за день поднялись с кровати и вышли из каюты. И Маме стало нехорошо, как только она почувствовала запах еды. Это называется роскошным круизом. Отныне мы будем только летать.
– Нельзя же винить лайнер за шторм, – заметил Хэнк.
– Очень даже можно. На каждой фотографии этого чертова корабля он плывет по гладкому, как зеркало, морю. Стабилизаторы, черт бы их всех подрал!
– Мне хочется умереть… – простонала Мама, когда открылись двери кабины и старики вышли.
Через пустующий холл Хэнк прошел в бар «Лидо». Френсис сидела у стойки, рядом стоял высокий, светловолосый мужчина, что-то ей говорил.
– Привет, Хэнк. – Она помахала ему рукой.
Мужчина повел себя как-то странно. Отступил на шаг, выронил книгу, которую держал под мышкой. Начал наклоняться, чтобы поднять, передумал, стремглав бросился к другой двери и исчез.
– Твой шведский друг думает, что у меня проказа? – с улыбкой спросил Хэнк.
– Дело в другом. Ему сказали, что ты только что вышел из тюрьмы, отсидев пять лет за убийство. А убил ты человека, который попытался подкатиться ко мне в баре.
– И кто же его просветил?