Пропавший лайнер
Шрифт:
– Вроде бы Син.
Бармен кивнул, его качнуло. Глаза уже остекленели.
– Прочитал об этом в газете. Нью-йоркской «Дейли ньюс». Все ему рассказал. Ура! – Он налил в стакан три унции ирландского виски и выпил, не добавляя воды.
– Когда ты пришел, бедняга пытался извиниться, – добавила Френсис. – Теперь придется возвращать ему книгу.
Хэнк наклонился, поднял книгу, взглянул на корешок.
– «Преступление и наказание». Наверное, он думает, что я буду гоняться за ним с топором. Отлично, Син. Ты присмотришь за книгой до его следующего появления в баре?
– Непременно! – Бармен вновь налил себе виски.
Хэнк положил книгу на стойку.
– Как прошел ленч? Наелась?
– Скорее нет, чем да. Аппетит пропал, его место заняла депрессия. Есть новости с фронта?
– Сейчас рассказывать не посмею. – Он взглянул на часы. – Господи, уже семь. А я ничего не ел после завтрака.
– Я помню этот завтрак. Этих калорий тебе должно хватить на два, а то и на три дня.
– Пойдем обедать. Там я тебе все и расскажу. – Хэнк перегнулся через Сина, который что-то радостно напевал себе под нос и все протирал один и тот же стакан, подвинул к себе телефонный аппарат. Набрал номер их каюты. Трубку снял Узи.
– Это Хэнк. Веду жену обедать. Если понадоблюсь, мы будем в «Королевском гриле». Возражений нет?
– Очень хорошая идея. Я набрался смелости и заказал кофе и сандвичи. Приятного вам аппетита. К девяти вернетесь?
– Нет проблем. Можете сказать, что происходит?
– Не сейчас. Жду к девяти.
Пока они шли по коридорам, Хэнк рассказал о том, что уже произошло. О планах захвата корабля не упомянул. Сообщение о стрельбе нисколько не опечалило Френсис.
– С ворами нечего цацкаться. И очень хорошо, что пуля досталась Фрицу. Лучшего кандидата не найти. Я помню, с какой «теплотой» он отзывался о евреях.
В «Королевском гриле» на столиках уютно горели свечи. Но вот пол поднимался, опускался, кренился из стороны в сторону. Один-единственный человек сидел за дальним столиком. Ел суп, держа тарелку свободной рукой, чтобы она не соскользнула ему на колени. Старший официант поспешил к ним, широко улыбаясь.
– Миссис Гринстайн, мистер Гринстайн… как мы рады вас видеть. В такой вечер поход сюда требует немалого мужества! Прошу вас.
Он проводил их к столику, не заикнувшись о том, что они в повседневной одежде, а не в вечерних нарядах. Два официанта уже стояли у стульев, рядом кружил sommelier. [13] Подскочил к ним, как только они разложили на коленях салфетки.
13
Sommelier – официант, подающий спиртные напитки (фр.).
– Мадам, мсье, добрый вечер. Всех храбрецов, которые решились сегодня пообедать, капитан угощает бутылкой вина. – Он наклонился, перешел на заговорщический тон. – Поскольку капитан – человек занятой, а с такой погодой забот у него только прибавилось, он не упомянул, каким именно вином хочет вас угостить. Я рекомендую «Шате Марго» урожая 1969 года, лучшее за последние двадцать лет. И совершенно бесплатно. Фантастика! Я не буду показывать вам карту вин, чтобы ваш взгляд случайно не наткнулся на нужную строчку и вы бы не узнали, какими потерями для «Кунарда» обернется щедрость капитана.
– Предложение интересное, – улыбнулся Хэнк. – Что скажешь, Френсис.
– Ну… если только
Глаза sommelier вылезли из орбит, он ахнул… наконец, рассмеялся.
– Это, разумеется, шутка! Мадам – просто чудо, шутить в такую жуткую погоду!
Он ретировался, по пути оперся на спинку стула, чтобы не упасть, а у столика его уже сменил старший официант.
– К сожалению, сегодня, в силу обстоятельств, меню ограниченно. Но шеф-повар приготовил ecrevisse [15] в особом соусе. Не желаете отведать?
14
Rioja – сухое вино (исп.).
15
Ecrevisse – раки (фр.).
– Желаем, – Френсис намазывала масло на половину рогалика. – Во всяком случае, я.
– И я тоже не откажусь, – кивнул Хэнк.
– К вашему вину идеально подойдет бефвеллингтон.
– Мы полностью доверяем вашему вкусу.
Старший официант отбыл, и его место тут же занял sommelier с пыльной бутылкой в руках. Вино он расхваливал, как мать – своего первенца.
– Вы только посмотрите, какой цвет! И букет бесподобный. А к ракам я бы рекомендовал мозельское. Оно как раз охладилось до нужной температуры.
– Мы не возражаем. – Хэнк подождал, пока он отойдет, и повернулся к Френсис. – Сегодня обслуживание на высшем уровне.
– Этим мы обязаны крепости наших желудков, а не личным качествам, любовь моя.
Им понравились и внимание персонала, и качество блюд. А вино действительно было выше всяких похвал. Хэнк хотел закончить обед стилтоном, но старший официант очень уж расхваливал «королевские блины», и они уступили. Осоловев от плотной еды и маленькими глотками потягивая арманьяк пятилетней выдержки, Хэнк умиротворенно взирал на окружающий его мир. Пока его взгляд не упал на часы. Без четверти девять.
– У тебя так изменилось лицо, словно ты увидел призрака, – прокомментировала Френсис.
– Извини. Но обед так удался, что я обо всем позабыл, в том числе и о гостях, пребывающих в нашей каюте. Я должен вернуться туда через несколько минут.
– И ты больше ничего не хочешь мне рассказать?
– Пока нет, они только обсуждали дальнейшие планы. Я догадываюсь, что они замышляют, но если скажу об этом вслух, то не поверю самому себе. Что ты собираешься делать?
– Во всяком случае, возвращаться в каюту не собираюсь. Пойду в казино, проиграю немного денег в «блэк джек».
– Дай мне час, – решительно заявил Хэнк. – К десяти я их всех вышвырну. Надо знать меру.
– Я надеюсь, тебе это удастся. Но сначала я позвоню. Пожалуйста, береги себя.
– Не волнуйся. – Он наклонился, тепло поцеловал ее, ушел.
К своему удивлению, Хэнк обнаружил в каюте одного Узи с чашкой остывшего кофе. В пепельницах горкой лежали окурки, на подносе – остатки сандвичей. Но народ разошелся.
– Не выношу одиночества, – воскликнул Хэнк. – Где остальные?
– Мы уточнили планы. Садитесь, я вам все расскажу.