Пропавший жених
Шрифт:
— Хватит, чтобы нанять горилл, которые тебя измочалят, старая крыса! — У Викки был такой вид, будто она и без горилл справится.
— Эй, прекрати! — сказал Шон и оттащил любовницу в сторонку, подальше от матери.
— Кстати о гориллах, — вмешался Род, — вам, наверное, интересно будет покопаться в прошлом того усатого парня, что не отходит от вас ни на шаг, Джилл. — Усатый исчез, едва убедившись, что с Шоном все в порядке. Видимо, не случайно он повсюду неотступно следовал за его матерью. Они с тем
На лице Джилл было написано отчаяние.
— Что ты там еще натворил?
Шон смутился.
— Поговорим об этом позже, мама.
Род так и знал, что Шон постарается побыстрее закруглить дискуссию. Удаленное положение ранчо играло ему на руку. Пока усатый охранник будет звонить Санчесу или еще кому-то из своих головорезов, Шон двадцать раз успеет сбежать.
Интересно, что же Викки? Как она себя поведет после того, как узнала, что у ее избранника пусто в кармане? Наверное, не будет поднимать панику. Люди вроде Ботсфордов привыкли выходить сухими из воды. Глядишь, он не только вернет себе потерянное, но и прибавит к своему состоянию миллиончик-другой.
Род взглянул на Энн. Она заметно успокоилась. Подошла к Мэтью Гриффину и о чем-то шепнула ему, а потом направилась к двери.
Мэтью сказал что-то Джилл, а та отвесила ему звонкую пощечину. Как ни странно, старший партнер адвокатского бюро засиял. Улыбка так и светилась на его лице, пока он следовал к выходу.
— Род, — сказал Шон, — я у тебя в долгу. Не будь тебя, я не встретил бы Викки? И прятаться в том дурацком сарае мне больше не надо.
Дурацком сарае? Ничего себе! Назвать так дом, который Роду так дорог. И Шон ведь знает почему.
Роду захотелось снова его треснуть. Он оглядел свою бывшую возлюбленную и лучшего друга, теперь уже тоже бывшего.
— Желаю счастья. Вы друг друга стоите. — Он бросился к выходу. Выскочил на порог. Мэтью уже завел машину, а Энн сидела сзади и смотрела куда-то вдаль.
— Вот черт! — выругался Род.
Но было уже поздно.
14
Вечер сменился ночью. Энн сидела перед телевизором, глядя на экран невидящими глазами, и думала, думала, думала.
Да, она влюбилась в Рода. Влюбилась безнадежно. Что само по себе не так уж и ужасно. Вернись она домой без мыслей, без чувств — вот это было бы плохо. Это значило бы, что между ними был секс, и ничего больше. Но она волнуется, переживает, значит, не такая уж она подлая, какой себя считает. Она просто женщина, и ей нужна любовь. Только любовь. И верность. И еще секс.
Она потерла нос. Ишь чего захотела! Чего я вообще ждала? Что Род упадет предо мной на колени и попросит моей руки? Она стиснула зубы.
Раздался стук в дверь.
Не может быть, полночь на дворе. Ей, видно, показалось. Нет, кажется, и впрямь стучат! Энн нехотя встала, выключила телевизор и снова услышала тихий стук. Она, поправила старую футболку, подошла к двери и распахнула ее…
Перед ней стоял Род. Руки в брюки, старые ковбойские сапоги, клетчатая рубашка. Все те же длинные волосы, стянутые кожаным ремешком. И лицо мрачнее тучи.
Сердце бешено застучало.
— А я… подумала, что это Холли с Лорой.
— Все нормально? — тихо спросил он, оглядывая ее с головы до ног.
— «Нормально» — понятие относительное.
— С тобой все в порядке?
Нет, отнюдь. В голове полная неразбериха, она не знает, что думать, что делать, как жить дальше.
— Можно войти? — спросил он.
Она облокотилась о косяк.
— Думаю, не стоит.
Род кивнул: мол, понимаю. Но понял ли?
— Ты уехала, прежде чем я успел с тобой поговорить.
— Да? И что же ты мне сказал бы? — Энн пришлось изо всех сил сжать кулаки: так хотелось погладить его, распустить его волосы. — Прости. Прощай?
— Энн…
— Не нужно. Пожалуйста. — Она глубоко вздохнула, пытаясь сдержать слезы. — Мне нужно все обдумать, понимаешь? Все произошло так быстро, что я не успела расставить события по местам. Мне нужно время.
Он молча смотрел на нее.
О чем он думает? Угадать нельзя.
— Мною вертели как волчком, — едва слышно произнесла она. — Творились такие события, а я оставалась в стороне, не могла ни на что повлиять. Все происходило как бы само собой. Ситуация вышла из-под моего контроля.
— Разве важно все держать в своих руках? — спросил он.
— Как же иначе? Без этого невозможно жить. Ты можешь меня понять. Ведь столько испытаний выпало на твою долю в детстве… Поэтому необходимо хоть как-то влиять на будущее, знать, что произойдет. — Энн опустила голову. — А когда… ты прикасаешься ко мне, все летит в тартарары. Я не властна над собой, и это приводит меня в отчаяние.
У него был такой вид, будто ему ужасно хочется обнять ее. Но он лишь сунул руки в карманы и проговорил:
— Значит, на этом все? Между нами все кончено?
Ее сердце подпрыгнуло.
— О чем ты?
— О ком! О нас с тобой, Энн, о нас. Можешь сколько угодно заниматься самообманом, но с нами за эти дни что-то произошло. Нечто такое, чего не выразить словами…
— Это был секс, — прошептала она. — Секс, и ничего больше.
— Ты это так воспринимаешь?
Она закрыла глаза и кивнула, хотя прекрасно знала, что все совсем не так. Род коснулся ее лица, и она посмотрела на него. В его глазах светились теплота и нежность.