Пропавший
Шрифт:
В углу сарая стояла старая рассохшаяся бочка. Андрей подошел, заглянул. Вот тут действительно лежало старое, изведенное молью и поточенное мышами тряпье. Не хотелось руки пачкать, а надо. Он поднял тряпье и увидел под ним деревянную резную шкатулку. Взял в руки. Шкатулка была тяжелой, и в ней что-то позвякивало. Он вынес шкатулку во двор.
Увидев шкатулку в руках Андрея, Савельевна заголосила:
– Ой, это я за всю жизнь со стариком своим накопила, на старость, чтобы было за что корочку хлеба купить!
Андрей открыл шкатулку и успел заметить,
– О! – Столько денег мужики, похоже, не видели ни разу. Они удивленно уставились на Савельевну. Праведными трудами столько за десять жизней не заработаешь.
– Где еще деньги? – грозно спросил Андрей.
Медяков в шкатулке не было, но ведь пьяницы не расплачиваются серебром – откуда оно у них? Значит, должен быть еще один схрон. Да и в самом деле, не будет же старуха бегать в сарай, к шкатулке? Под рукой медяки должны быть. Карманов ни в мужской, ни в женской одежде тех времен не было. Значит, в избу идти надо, там искать. Он ведь сначала вещи искал – не деньги. А одежда объемная. Деньги же в любую щель упрятать можно.
– Нет у меня денег, больше ни слова не скажу! – злобно ответила старуха.
– Сами найдем. Ведите ее в избу.
Шкатулку Андрей нес сам.
Он стал тщательно обыскивать избенку, и Савельевна с видаками мялись у двери. Андрей периодически искоса поглядывал на старуху. Она была спокойной, пока он не дошел до печи.
– Может, перевара с устатку отпробуете? – неожиданно предложила она.
– Не положено! – отрезал Андрей, хотя видел, что мужики были бы не прочь.
В основании печи, в самом низу он нашел кирпич. Он был таким же, как и все другие кирпичи, но качался. Андрей вытащил его, подцепив кончиком ножа. Запустив в открывшуюся нишу руку, нащупал кожаный мешочек. Вытащил его. Тяжелый!
– Видаки, ко мне!
Мужики подошли, и Андрей на их глазах развязал мешочек. Видаки заглянули в него и дружно ахнули. Кольца и перстни, золотые и серебряные, нательные кресты, серьги – мешочек был набит драгоценностями. Не иначе – с ограбленных или убитых людей.
– Иди сюда, старая!
В ответ – лишь тишина.
Андрей вышел из-за печи и с удивлением обнаружил, что Савельевны нет в избе. Вот он разява, упустил!
– Видаки, быстро бабку сыскать!
Соседи повыскакивали в дверь. Вроде старая, далеко уйти не должна. Однако через полчаса они вернулись ни с чем.
– Сбегла! Мы туда, мы сюда – нигде не видать, – понурясь, доложили они.
– Небось сами и помогли злодейке сбежать! – не выдержал Андрей.
– Как можно? Не виноваты мы!
– Берите узлы у сарая, со мной пойдете. Надо все записать, а деньги и драгоценности – посчитать.
– У нас работа, – заныл один мужик.
– Не упустил бы бабку – уже бы освободился. А сейчас будешь делать, что велю.
По большому счету Андрей был виноват сам, вину свою осознавал и досадовал.
Андрей крыл себя последними словами. Он взял шкатулку с мешочком, и все вышли во двор.
– Завязывайте узлы!
Мужики кинулись исполнять. А в самом деле, куда бабка могла скрыться? В переулке ее было бы видно. В сараях?
Мужики подошли с узлами.
– Посмотрите в сараях, может – там укрылась.
Но, осмотрев сараи, видаки развели руками.
Взор Андрея упал на отхожее место.
– Ты! – Андрей ткнул пальцем мужику в грудь. – Загляни-ка в отхожее место!
Бабка оказалась там. Она дожидалась, пока уйдут и Андрей и видаки, чтобы обрести долгожданную свободу.
От злости, что она его едва не провела, Андрей пару раз со всей силы хлестанул ее плетью. Бабка заорала от боли.
– На дыбу вздернут – еще не так орать будешь, – пообещал ей Андрей. – Идем-ка к княжескому терему.
Так они и пошли. Андрей размашисто шагал во главе; за ним, охая и хватаясь за обожженные плетью места, семенила бабка. Замыкали процессию оба мужика, тащившие узлы. Андрей обошел торг и площадь по боковым улицам – нечего раньше времени народ будоражить, слухи о Савельевне мгновенно по городу разлетятся.
Воин у входа пропустил Андрея, загородив щитом проход между бабкой и видаками.
– Пропусти, они со мной, – попросил его Андрей.
– Князь в нетях.
– Я к ключнику.
– Тогда идите.
Ключник был у себя и что-то сосредоточенно считал, подкатив глаза к потолку и шевеля губами.
– Десять и восемь…
– Восемнадцать, – прервал его Андрей. – Злодейку поймал – с ворованными вещами, деньгами и ценностями.
– Да? А видаки есть?
– Привел.
– Давай их сюда.
Андрей выглянул в приоткрытую дверь:
– Заходите.
Все трое робко вошли, заозирались:
– И кто же злодей?
Ключник уставился на мужиков.
– Она! – Андрей показал на бабку.
– Ой, не смеши! – Ключник от удивления уселся на лавку.
Андрей поставил на стол – прямо на бумаги ключника – шкатулку и открыл ее. У ключника от удивления отвисла челюсть.
– Однако же!
– Но это еще не все! – Андрей развязал кожаный мешочек и вытряхнул на стол драгоценности. Все завороженно уставились на злато-серебро.
Первым пришел в себя ключник.
– Где взяла, старая? – вкрадчиво спросил он.
– Не губи, милостивец! Все как есть расскажу! – завопила Савельевна и рухнула на колени.
– Эй, стража! В поруб ее!
Вошел воин, поднял бабку с колен и увел ее.
– А это что за узел?
– Вещи краденые. Она переваром торговала, вещи краденые скупала, и, похоже, не один год. Но думаю – не она главная.
– О как! Ну ладно, все расскажет, когда горящие угли к пяткам приложим. Однако не мое дело, князь приедет – пусть сам решит. Давайте деньги и драгоценности считать.