Прописные истины (сборник)
Шрифт:
Лунквист едва заметно улыбнулся, сказал:
— Сегодня опыты закончены. Можешь идти.
Люси помогла Дрю встать со стола:
— Обопритесь на мое плечо.
Ему стало смешно — на ее плечо! Женщина-ребенок трогала его своей доверчивостью.
Уже подойдя к двери, он услышал приглушенный голос доктора Лунквиста:
— Теперь твоя очередь, Люси.
Дрю показалось, что ему обожгли сердце. Он остановился, повернулся к врачу-тренеру и к Люси, которая уже направилась к столу.
— Слушайте, вы, изверг, — угрожающе сказал он Лунквисту, — можете делать со мной все, что угодно, но ее вы не тронете.
Лицо маленькой женщины преобразилось. Между бровями через весь невысокий лоб пролегла морщина.
— Это не ваше дело, Дрю, — решительно произнесла Люси. — Идите.
Всю дорогу до своего отеля Дрю думал о том, что и жену свою этот врач-тренер подвергает опасности. Ради чего же он работает? Ради денег, ради славы? Кто такой Лунквист — фанатик, маньяк?
Ночью ему снилась Люси…
В лабораторию Дрю пришел раньше обычного часа. Дверь оказалась незапертой. У Дрю появилось недоброе предчувствие. Он тихо прошел по коридору, слегка приоткрыл дверь в комнату.
То, что он увидел, было неожиданным и заставило его застыть на месте.
На столе в паутине проводов лежал сам Лунквист. На его лбу и висках обильно выступили капли пота. Пальцы руки так сжались в кулак, что посинели.
— Включай М-3, - сказал Лунквист.
Дрю услышал голос Люси:
— Но это очень опасно, родной. Попробуем лучше на Дрю.
— Включай! — нетерпеливо приказывал Лунквист. — Если с Карлсоном что-то случится, я не заработаю денег и мы не сможем продолжать опыты.
«Продолжать опыты! — подумал Дрю. — Вот оно что, вот для чего ему деньги. Он, как видно, не такой уж плохой. Если бы у него были деньги для этих самых опытов, он мог бы позволить себе быть добрым или даже наивным, как его жена…»
Лунквист повернул голову, увидел моряка. Подал знак Люси.
— Входи, — пригласил Лунквист. — Я освобождаю тебе место.
Дрю молча приготовился, лег на стол. Люси присоединила провода. Лунквист вел себя так, как будто ничего не случилось. И Дрю не выдержал:
— Зачем это вам?
Лунквист понял, о чем идет речь:
— По контракту я не обязан отвечать на твои вопросы. Но я ничего не хочу скрывать от тебя. Знаю: ты умный парень, поймешь, что цель моих опытов — великая цель. И ты вместе со мной служишь ей. Слушай же внимательно и постарайся запомнить то, что я сейчас скажу. Все в нашем бренном мире колеблется. Колеблются горы и долины, наши сердца, каждая молекула нашего тела. От того, как колеблются молекулы, зависят основные свойства ткани, органа, организма. Когда мы научимся управлять колебаниями молекул, мы научимся управлять своим телом и его жизнью. Сегодня в моих слабых руках уже есть орудие, с помощью которого я могу усиливать и тормозить колебания молекул живых клеток. Это орудие — электромагнитные импульсы.
Лунквист посмотрел на своего «кролика», и Дрю кивнул головой. Он тогда еще не все понимал в рассказе Лунквиста, но ему было забавно наблюдать, с каким волнением этот холодный, жестокий человек излагает свою программу. Что ж, у каждого свои заблуждения. Хорошо, если они способны волновать.
— С помощью таких импульсов наш мозг управляет организмом. Когда ты думаешь о предстоящей опасности, твои мышцы непроизвольно напрягаются, а чувства обостряются. Почему? Общеизвестно, что мозг мобилизует железы внутренней секреции, они выбрасывают
И Дрю действительно позже понял, вернее, ощутил все то, о чем говорил этот непонятный, рассудительный и хитрый человек, у которого, однако, была великая страсть к науке. Он ощутил это, когда корчился в судорогах на манипуляционном столе, опутанный проводами. В зависимости от того, куда Лунквист присоединял провода и какие импульсы посылал, у Дрю то наступало удушье и судороги, то выступал обильный пот, то, наоборот, он чувствовал небывалый подъем сил и волчий аппетит. Иногда он приобретал способность чувствовать тончайшие запахи или улавливать малейший шорох.
Действие одной из групп стимуляторов Лун-квист решил проверить на соревнованиях.
…Дрю слышит команду и занимает свое место на старте рядом с русским. Искоса внимательно рассматривает его.
Может быть, тогда в палате у Дрю была галлюцинация? Но в таком случае и газеты врали: «…ампутированы правое легкое и половина левого…»
«Безногий русский летчик мог танцевать и водить самолет, — вспоминает Дрю и думает: — Искусственные легкие?»
Нет, они применялись при операциях, но их пока не пересаживают на всю жизнь.
Дрю услышал выстрел из спортивного пистолета, и ноги автоматически начали бег. Он плохо стартовал, но впереди — шесть миль.
Волнение становилось приглушенней, тупее. Маячила белая майка того, кто шел под именем Левицкого.
«Русские способны на чудеса, но человек с половиной легкого никогда не станет стайером».
Дрю чувствовал мышцы ног. Они работали в привычном ритме. И в такт ритму дыхание наконец установилось, стало спокойнее и глубже. Один вдох на семь сокращений мышцы, один выдох — на пять.
Кислорода достаточно, запасы гликогена в печени благодаря стимуляторам очень велики. «Ты побежишь с таким же зарядом в печени, как гепард, — говорил Лунквист. — Ты — мое ружье, мальчик, и ты не должен промазать. Чем больше гликогена сгорит, тем больше электричества получат мышцы». Дрю улыбается… А воля к победе? Лунквист утверждал, что есть и стимуляторы воли…
Интересно, когда начнет уставать тот, в белой майке, которому присвоили чужое имя? Зачем русским понадобился этот трюк?