Проповеди. Том 3.
Шрифт:
Схватили и в злобной ненависти плевали в лицо Того, Кто был светом миру, солнцем правды, началом и источником любви, Божественной любви; подлыми руками били по щекам Того, пред взглядом Которого трепетали бесы и в ужасе бежали от Него.
Предали в руки Пилата, который был гораздо лучше их и всеми силами старался отвратить казнь праведника.
Гнусная угроза доносом кесарю заставила и его сойти с пути правды и предать Иисуса на бичевание.
А знаете ли вы, что такое римское бичевание?
Под ударами страшных римских бичей струями лилась
Пришли на Голгофу и водрузили в землю крест, подняли Иисуса и железными гвоздями прибили руки Его.
Слышите вы это?! Гвоздями прибили те руки, одно прикосновение которых исцеляло тысячи больных и воскрешало мертвых.
Гвоздями прибили те ноги, которые ходили по водам моря Галилейского и исходили всю Палестину, неся повсюду святую проповедь любви, света, по первому зову на исцеление страдальцев.
Представляете ли вы себе, какую страшную боль испытывал Христос в течение шести часов от растяжения нервов рук, на которых висела вся тяжесть тела Его, а раны от гвоздей раздирались под этой тяжестью?
Что же, что же, когда человек с добрым сердцем впервые услышит об этом страшнейшем из всех злодеяний мира даже вместе взятых, неужели не содрогнется с судорожной болью сердце его? Неужели не обольется кровью? Неужели не отпечатлеется навсегда в мозгу его потрясающая картина казни Спасителя мира, а на сердце его не напишется крест Христов?
И это навсегда. И это неизгладимо. И не сможет человек, так восприявший крест Христов, забыть о нем.
О всем мире забудет, а о кресте Христовом никогда. Он остановится на пути своем и пойдет по тому пути, который указал ему Христос.
И нет числа тем людям, сердца которых пронзил крест Христов, нет числа тем, которые ради креста Господня презрели все, что в мире, ушли от мира в дикие пустыни и леса и там жили одной мыслью об Иисусе, Своей кровью искупившем грехи всего мира и указавшем путь совсем иной, чем тот широкий торный путь, по которому стремятся огромные миллионы людей, давя друг друга и сталкивая со своего пути.
Неужели же мы забудем когда-нибудь о страшном кресте Христовом и не пойдем за Ним по пути добра и правды, ради указания которого нам, Он волею взошел на этот крест?
Волею, говорю я, ибо слышали вы, что сказал Он апостолу, который мечом отсек ухо раба первосвященникова: "Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего и Он представит Мне более нежели двенадцать легионов ангелов?"
Пойдем же и мы все толпою на путь тернистый и узкий, на путь страданий за имя Христово, которые неизбежны для нас по слову Его.
Аминь.
9 марта 1952 г.
СЛОВО НА ПАССИИ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
Повествование о последних днях и часах земной жизни Господа нашего Иисуса
В каждое слово этого страшного повествования надо глубоко вдуматься и сохранить его в сердце своем.
Знаю, что эти святые слова потрясают вас. Знаю, что с изумлением слушали вы слова разбойника, распятого вместе с Иисусом: "Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем".
И еще больше волновал вас ответ Господа Иисуса: "Днесь со Мною будеши в раи".
Как! За одно исповедание распятого Христа Господом даруется ему Царство Небесное! Да, за одно исповедание, ибо оно поразительно в устах разбойника, ибо Христос знал, что произошло в сердце его.
Попробуем же и мы понять это. Кто был этот разбойник? Мы этого точно не знаем, но важно для нас то, что и в Евангелиях, и у пророка Исаии он именуется злодеем, и это лишает нас права идеализировать его.
Сердца злодеев темны, полны стремлениями ко злу и преступлениям. Таково, вероятно, было и сердце этого удивительного исповедника Божества Господа Иисуса Христа.
В повествованиях Матфея и Марка читаем, что оба разбойника, с Ним распятые, хулили Его и насмехались над Ним, и только святой Лука открыл нам сердце этого человека, удивительно обращенного Иисусом Христом.
Св. Иоанн Златоустый полагает, что оба разбойника действительно хулили Христа вначале, но потом произошла глубокая перемена в сердце одного из них, и он стал укорять другого злословившего, и говорил: "Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал" (Лк. 23, 40-41).
Как же объясним мы эту поразительную внезапную перемену в настроении сердца его, в течении мыслей его?
Объясним тем, что он услышал молитву Иисуса к Отцу Своему о прощении распинавших Его, изумившую и потрясшую его.
На его глазах исполнялось то, что предсказал великий пророк Исаия за 700 лет до Христа в величайшей 53-й главе своей книги: "Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих".
Разбойник ничего подобного в жизни не видел, и поведение Кротчайшего Иисуса, висевшего на страшном кресте, изумило и потрясло его.
Незримый свет Христов, воссиявший на весь мир со страшного креста Его, могучей волной проник в сердце разбойника и мгновенно прогнал всю тьму его: ярко озарил едва тлевшую искорку образа и подобия Божия, уже готовую потухнуть от злодейств его.
Могучей волной, неизмеримо более могучей, чем великий Ниагарский водопад, излилась с креста Господня Его божественная любовь к погибавшему роду человеческому, подвигнувшая Его добровольно взойти на крест и взять на Себя грехи всего мира.