Прорицатель 2. Дочь рода
Шрифт:
– А горнянка? – с интересом спросил уже Наумов. Это у них соревнование такое – разузнать побольше о Ярине Войтовой и при этом не выставить себя идиотом? – Почему она на первой линии? Почему не на последней?
– Потому что так горящие твари не доберутся до нас и не поджарят нам… что-нибудь, – хмыкнула я, пожав плечами. – Согласитесь, пылающие огнём твари – это последнее, что захочешь видеть перед смертью. А так их задержат шипики и лианы. Всё просто же.
– Это… очень странная тактика, – признался Белкин, глядя на меня с подозрением. – Но мне кажется,
– Только на первой волне, – предупредила я, точно зная, что все мои травки не выстоят против полчищ тварей. По крайней мере сейчас я точно не могу напитать те же лианы так, чтобы они затянули весь периметр вокруг разлома. – Вторая сметёт мои травки и не заметит. Да и нас сметёт…
– Вы много знаете о разломах и тварях, – герой Империи прищурился и склонил голову к плечу.
– Молодёжи свойственно интересоваться опасными вещами, – я улыбнулась, повторив позу Белкина и прищурила глаза точно так же. – Кто-то изучает боевую алхимию или артефакторику. Я изучаю разломы и тварей. Безопасно и весьма познавательно, – резко замолчав, я развернулась к разлому. – Десятиминутная готовность.
Всё завертелось с нарастающей скоростью. Я чувствовала напряжение со стороны нашей «армии». Старшеклассники с перекошенными лицами занимали позиции, доставали стрелы и разминали запястья. Кажется, сейчас я увижу настоящую боевую магию в действии – не на тренировочных полигонах, а в бою.
Интересно, как быстро мои одноклассники могут кастовать боевые фигуры? Каким особым приёмам их обучили? Каждый древний род владел уникальными умениями и заклинаниями, недоступными другим. И за такие знания когда-то велись войны.
Войтовы, к примеру, имеют способность маскировки на местности. Это не обычная стихийная трансформация, как у шаманов из моего мира. Я читала про деда Ярины, который мастерски воссоздавал ландшафт, а сам переходил в другое место через подземные тоннели.
Все эти мысли пронеслись в моей голове за доли мгновения, пока я прикидывала, какого уровня импульса будет достаточно для моих зелёных питомцев. Напитаю слабо – они не удержат крупных тварей. Перекормлю – и они вспыхнут разом, лишив нас дополнительных минут.
– Он открывается! – взвизгнул кто-то за моей спиной.
– Тишина! Приготовиться к бою!
Я повернулась направо и встретила нахмуренный взгляд Алексея Наумова. Да, снова мы плечом к плечу сражаемся против тварей. Налево поворачиваться я не хотела – боялась встретиться взглядом с Тарасом Чебуковым. Его широкая безумная улыбка вызывала слишком много воспоминаний. Именно из-за этого оскала я ненавидела зеркала больше всего. Каждый бой я встречала именно так – с предвкушением и лихорадочным ожиданием.
Я – дитя войны. Дитя погибшего мира, что сражалось до последнего вздоха. Сотни сражений, тысячи битв, реки крови и покорёженные энергетические каналы – вот что было моей жизнью. Вот что было основой всего.
Но в этом мире никто не мог пройти теми же путями и постичь то, что считается невозможным.
Откуда в этом мальчишке столько ярости и жажды? Где
Не выдержав, я всё же повернулась к Тарасу. Встретилась с ясным взглядом пронзительно-голубых глаз и выдохнула. Он не безумен. Нет, он совершенно нормальный парень семнадцати лет.
Просто он – воин. Чебуков из той категории мужчин, которые не бегут от битв, а наслаждаются ими. Воин, ищущий боя. Таких я тоже встречала – яркая жизнь, блестящая карьера и славная смерть в расцвете сил.
Глава 2
Молний искрили, прошивали землю вокруг разлома, который опустился ниже и засветился чуть ярче. Эти разрывы в пространстве обычно выглядели похоже – будто кто-то разрезал острым ножом простыню и оставил дыру, через которую хлынут существа из другого мира.
Они всегда шли волнами. В первой и второй – самые голодные и злые твари, которые сметают линию защиты и жрут всё, до чего дотянутся. Именно они прорываются в самом начале из истощённого и переполненного осколка мира. В третьей – сильные матёрые хищники.
Четвёртой волны как таковой нет. Её можно увидеть только в разломе. В моём мире мы заходили внутрь и зачищали всех тварей, даже самых сильных. Обычно это матка или вожак, окружённые стражами. Этакий полководец с приближенными гвардейцами. В этом мире в разломы заходят только сумасшедшие и самоубийцы, что, по сути, одно и то же.
Я нашла взглядом Митеньку, родители которого сунулись в один из разломов. Безумные воители, что так бесславно сдохли, оставив сиротой единственного ребёнка. Почему они не подумали о будущем рода? Не заделали ещё детишек, не нашли достойных людей для их воспитания?
Митеньку его ушлая бабушка женит не один раз, чтобы наплодить побольше наследников первой линии крови. Многожёнство, как и многомужество, официально не запрещено. Если остался один представитель древнего рода, никто не осудит его за желание усилить род через множественные браки.
Единый протяжный стон заставил меня переключиться с отстранённых мыслей. Врата разлома расширились, достигли земли, потемнели и налились силой. Я напитала внутренний доспех и отправила импульсы в горнянку.
Я собиралась напитать своих питомцев и отойти в третий ряд. Воевать в мои планы не входило. До того момента, пока из разлома не хлынула первая волна. Твари оказались летающими. Лаверы, как мы называли их в моём мире, вырвались из разлома и бросились в нашу сторону.
Плохо дело. Моим семечкам потребуется куда больше энергии. Я усилила импульс, горнянки достигли двух метров в высоту и начали выплёвывать в тварей сгустки огня. Но конечно же целиться мои травки не умели, а у меня на это не было времени. Шипики взметнулись к небу, ухватив сразу около дюжины лаверов, но этого было мало.