Пророчество: Дитя Земли
Шрифт:
Рапсодия снова рассмеялась.
— Ты и сам не представляешь, какие смешные вещи говоришь, — заявила она. — Если ты ищешь именно этого, то ты обратился не по адресу.
— Я ничего не ищу — вот в чем дело. — Эши оставался совершенно серьезным. — Я прятался, Рапсодия, целых двадцать лет, старался избегать каких-либо контактов с окружающим миром, и у меня неплохо получалось. И вдруг в один прекрасный день, словно из ниоткуда, появилась ты и стала чем-то вроде маяка. Куда бы я ни шел, как бы ни старался выбросить тебя из головы, как бы далеко ни уходил, ты всегда оставалась со мной — на
Может быть, мои страхи и то, что я тебя отталкивал, пытался обидеть, заставить тебя ненавидеть меня, были не только попытками разорвать узы, которыми ты меня привязала, но явились своего рода экспериментом —возможно, я хотел проверить, действительно ли ты такая, какой кажешься.
Ты же знаешь: демон подчиняет себе ничего не подозревающего человека и действует через него. Откуда мне было знать, что ты не ф'дор? А вдруг ты искала меня по тем же самым причинам, что и его бесчисленные слуги, которые пустились за мной в погоню двадцать лет назад, желая уничтожить остатки моей души или, того хуже, использовать ее, чтобы творить еще более страшное зло, чем сейчас?
Какой замечательный способ застать меня врасплох — подбросить невинное сердечко, завернутое в изысканную упаковку, обладающее магией старого мира, исчезнувшего под водой еще до того, как был зачат мой отец — разве можно придумать лучшую наживку для дракона? Мои подозрения усилились, когда я узнал, что ты девственница, — итак, какова вероятность того, что передо мной враг?
— Не слишком высокая, — весело ответила Рапсодия. — В данном конкретном вопросе мы имеем дело лишь с формальной стороной дела.
— Это не имеет значения, возразил Эши. — Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать? Ты совершенство во всем, о чем я — человек или дракон — мог только мечтать. Ты слишком хороша, чтобы быть правдой. Естественно, меня охватили сомнения. Именно страх помог мне оставаться в живых целых двадцать лет.
И вот ты передо мной, предлагаешь мне утешение, хочешь помочь, впускаешь в свое сердце. Трудно поверить, что это правда. И я стал ждать, когда ты раскроешь передо мной свою вторую натуру, предашь меня. Я долго ждал. Естественно, ничего подобного не произошло. Более того, я мог причинить тебе гораздо больше вреда, чем ты мне.
Тогда мое сердце медленно, осторожно начало мечтать о том, чтобы ты оказалась реальной, а твои слова правдой. Оно жаждало этого с той самой минуты, когда я тебя увидел, однако здравый смысл заставлял сердце молчать. Но в конце концов оно больше не выдержало. Ты сказала, что решила поверить мне и принять любой исход — жизнь или смерть. Я тоже понял, что должен все тебе рассказать и молить богов, чтобы своим поступком не вручить остатки собственной души в руки ф'дора.
По правде говоря, Рапсодия, если бы ты меня не позвала, я пришел бы сам. Просто я пытался решить, как лучше раскрыть тебе правду, и, похоже, вел себя как последний дурак, но я больше не мог отмалчиваться. Во всяком случае, не с женщиной, которая не будет лгать даже ради спасения собственной жизни. Разве
Как ни старалась Рапсодия, ей не удалось сдержаться, и она расхохоталась.
— Извини, Эши, не сердись на меня, — проговорила она, изо всех сил пытаясь успокоиться. — Уж очень забавно звучат твои слова.
— Почему? — удивленно спросил Эши. Рапсодия взяла его руки в свои.
— Ты будущий Король намерьенов, в тебе соединились три королевские линии всех трех намерьенских флотов. Я всего лишь крестьянка из простой семьи. И ты мечтаешь быть достойным меня? Разве не смешно?
— Нисколько, — коротко бросил Эши. — Мне совсем не смешно. Если честно, ты меня удивила, Рапсодия. Мне казалось, уж ты-то должна понимать, что происхождение человека вовсе не делает его достойным уважения.
— Разумеется, когда речь идет о личности. — Рапсодия тоже стала серьезной, не в силах противиться его строгому тону. — Но когда мы говорим о любовниках… Ну, люди вроде тебя берут таких, как я, как правило, чтобы развлечься. И вообще, мне кажется, мы обсудили эти вопросы давным-давно на берегу Тарафеля.
Эши повернулся к каминной полке. Рапсодия видела, что он собирается с мыслями. Он задумчиво взял портрет детей фирболгов и принялся его внимательно разглядывать.
— Я понял, в чем дело, — сказал он, обращаясь скорее к портрету, чем к Рапсодии. — Я не объяснил тебе самого главного, когда сказал, что хочу стать твоим любовником.
Рапсодия снова рассмеялась, хотя и пыталась изо всех сил сдержаться.
— Думаю, я гораздо лучше разбираюсь в сути проблемы, чем подсказывает тебе твое чутье дракона. Ты многого обо мне не знаешь, Эши.
— А ты не знаешь обо мне одной очень важной вещи.
— Только одной?
— Только она имеет значение.
— И что же это?
Эши поднял голову от портрета и посмотрел на нее своими небесно-голубыми глазами:
— Я люблю тебя.
Рапсодия тяжело вздохнула.
— Не нужно вздыхать. — В голосе Эши прозвучало предупреждение. — Не отбрасывай мое признание, Рапсодия. Я знаю, о чем ты подумала.
— Правда?
— Думаю, что знаю, но судить тебе. Ты думаешь, будто я швыряюсь священными словами, как и бессчетное множество других болванов, либо потому, что твоя красота лишила меня рассудка и заставила обманываться насчет своих чувств, либо чтобы заманить в постель.
— На самом деле…
— Не смей ставить меня в один ряд с безмозглыми идиотами, которые, бросив один взгляд на твое лицо, начинают объясняться тебе в любви, роняя слюни на собственные сапоги. Я не из их числа, Рапсодия. Я полюбил тебя еще прежде, чем увидел, я почувствовал твою магию за много лиг. Как ты думаешь, что я делал в Бет-Корбэре?
— Покупки?
— Нет, милая.
— Тогда понятия не имею. Извини, если я не оправдала твоих ожиданий.
— Я искал тебя, Рапсодия. Искал того, кто воззвал к моему сердцу, когда я находился на Кревенсфилдской равнине в двух лигах от Бет-Корбэра. Я пришел найти тебя, а когда увидел, понял, что пропал. Неужели ты думаешь, я приехал в Илорк ради сомнительного удовольствия постоянно выслушивать оскорбительные нападки Акмеда?