Пророчество крови
Шрифт:
Гермиона сидела в полном ступоре и не могла сказать хоть слово. Она часто думала, как именно должна попасть в Мунго, а тут все решилось так быстро и еще и без её участия.
– Гермиона, ты что, не рада? Скажи, я поспешил, а ты передумала? – Друг помахал рукой перед глазами подруги, которые смотрели неотрывно в одну точку и даже не хлопали.
– Ох нет, Гарри, я просто... не знаю, что говорить. Спасибо. Я действительно рада. Просто это так неожиданно. Только сегодня я проснулась с мыслью о новой жизни, а уже завтра я могу иметь работу.
– И еще, если ты захочешь, ты в конце года сможешь попробовать сдавать с нами ЖАБА.
– Но я не буду учиться в школе.
– Я же говорю тебе, попробовать!
– Спасибо, Гарри – в глазах у Гермионы появились слезы, она встала со своего места, подошла к другу, который все это время стоял и обняла. – Но я почти бездейственна, у меня ничего не получится.
– Герм, ты забываешься. Мы «Герои войны», и у нас есть свои маленькие привилегии.
– Гарри, ты же не исправим – девушка засмеялась
– Узнаю такую Гермиону Грейнджер. Хотя и не понимаю, как ты можешь отказываться от обучения...
– Гарри, сколько...
– Все, молчу-молчу.
В этот момент из стены выскочила грациозная серебристая лошадь и голосом Джинни сказала: «У Билли и Флер будет ребенок. Мама и Джордж очень обрадовались. Ждем Вас завтра на праздничный ужин. Гермионе привет. Люблю тебя. Спокойной ночи».
– Ну вот тебе и повод выпить чего-нибудь покрепче. Сливочного пива? Огневиски? Нам есть что праздновать! За начало новой жизни!
Драко стоял в пустой комнате, а в голове гремело «Я тебя люблю. Прощай.». Никогда он не слышал этих слов по-отношению к себе. «Я тебя люблю». Никогда он не слышал этих слов из её губ. Люциус часто использовал, но только в негативном смысле. Любовь он называл величайшим злом, которое может быть в магическом мире. Еще с самого детства он учил маленького Драко, что любить – это проявлять слабость, а Малфои не имеют слабых сторон. Любовью можно манипулировать, а Малфоями невозможно управлять. Они, целиком и полностью, лишенные этого чувства. Малфои просто не умеют любить. «Прощай». Мать никогда не говорила так. Каждая разлука на платформе 9 и 3/4 заканчивала тихим «До встречи». И каждый раз он знал, что эта встреча состоится. Даже тогда, когда он принял метку и должен был выполнять задачи, порученные Темным Лордом, мама всегда провожала его молчаливым взглядом, который означал: «Мы очень скоро встретимся. Все будет хорошо». Но только теперь он его понял. Но как она могла ТАК? Родившись в любви и всю жизнь прожив любя, она ни разу не сказала этого ему – своему родному сыну. Она имела трех сестер, с которыми они когда-то мечтали иметь и своих детей, мечтали любить их больше всего. И что бы ни случилось с этими родными для нее людьми, она продолжала их любить и волноваться за них. Она любила Люциуса и закрывала глаза на его поступки, жертвуя собой снова во имя своей любви. Но когда эта любовь прошла, или, лучше сказать, когда эта любовь заменилась на любовь к сыну? Когда он попытался её ударить, когда мама прочитала книгу, когда взяла на руки свою частичку? Так почему же она позволила Люциусу самому воспитывать сына и только так, как он считал нужным? Почему сама не влияла на своего же сына, которого любила? Ещё со школьных лет она дружила с Снейпом и говорила, что он так же, как она, не является слугой Темного Лорда, и они никогда ими не будут. Она жертвует своей жизнью, обсуждает с ним все, что касается Драко. Тогда почему она подготовила все, чтобы сын узнал всю правду, и ничего не сделала, чтобы как-то изменить это будущее. Если бы он знал обо всем немного раньше, они могли бы что-то придумать. Снейп... Он обо всем знал и также ничего не сделал. Он прикрывался судьбой, но скрывал то, что и сам всю жизнь любил безответно. Он помогал Грейнджер, умышленно сталкивал двух врагов, «хотел дать шанс, которого не имел сам».
Но теперь мозаика сложилась – он получил ответы на вопросы, которые ставил при жизни тех людей, которые могли дать эти ответы. А кто ответит на новые вопросы?
– О, Мерлин! Почему? Почему ты так сделала? – Закричал Драко, обращаясь к портрету улыбающейся мамы на стене.
А потом резко развернулся и вышел из комнаты. Оказавшись в темном коридоре, он оглянулся по-сторонам – ОДИН! Всегда один! Сорвавшись с места, хозяин дома начал бежать. Он бежал мимо портретов, на которых были десятки предыдущих поколений старинного рода, и никто так и не говорил даже слова, ни одного замечания или вопроса. Он бежал и не задумывался, куда именно, но не останавливался. Вверх и снова прямо. В своем, таком огромном доме, которым он так гордился в прошлом, он был Один. Вдруг коридор закончился и он остановился перед глухой стеной, в которой, прямо на глазах начали проявляться двери. Он никогда здесь не был раньше. Направив палочку на дверь, Драко сказал:
– Алохомора! – Но ничего не произошло. – Бомбардо! – Резко выкрикнул хозяин дома, и двери разлетелись на щепки.
В лицо сразу же ударила волна ночной прохлоды и влажности. Переступив через обломки двери, он оказался... на улице. Благодаря яркому свету от месяца, Драко понял, что это какая-то терраса с видом на сад и озеро вокруг Мэнора. Но он никогда не видел с улицы, с этой стороны замка, не знал, что тут есть подобная вещь.
Маленькими шагами он подошел к самым перилам и коснулся их руками. Холодный камень словно обжег руки. В памяти сразу же возник образ и ощущение холодного маминого тела, когда он нес её домой, холодной крышки её гроба. А потом образ резко изменился. Он почувствовал то же самое, когда впервые коснулся Грейнджер – горячее тело девушки, которое также обжигало, но не только руки, но и, кажется, сердце.
– Зачем нам шанс, которым мы никогда не сможем воспользоваться? – Сказал Драко в тишину.
Как переступить через все годы наших отношений? Как я могу это сделать, если не могу забыть, как держал маленькое хрупкое тело и думал, что имел возможность сделать
Драко вылез на тонкие перила.
– Как могу ненавидеть и любить тебя одновременно, Гермиона? – Закричал он. – Это невозможно! – Еще громче закричал парень, а потом шагнул прямо в темноту.
Долгое эхо вернуло назад «возможно... возможно... возможно...», но этого он уже не услышал.
Монолог Драко – Imagine Dragons – Lost Cause
====== Глава 25 ======
Гермиона сидела на лавочке недалеко от входа в больницу Святого Мунго. Она хотя и находилась почти в сердце Лондона, но сейчас шумная днём улица, погрузившись в сумерки, была очень тихой и спокойной. Уже прошла неделя как она работает здесь помощницей целителей и других опытных работников больницы. Не имея полноценных магических способностей, дома и родных, которым она была бы нужна, она приняла решение помогать маленькими не магическими делами, или хотя бы словами тем, кто действительно нуждается в этой помощи. Благодаря помощи Гарри и Кингсли, и, возможно, прошлого, её приняли в больницу без образования и опыта.
Уже прошел целый месяц со дня страшной финальной битвы самой ужасной войны в истории магического мира. Прошло каких-то тридцать дней, но было такое чувство, будто все, что с ней происходило было очень давно. Столько событий и горя за один только месяц у девушки ещё не было.
Но все это бремя было тяжелее вдвойне из-за понимания того, что её горе не такое уж и страшное. Она потеряла только силу, но не жизнь. У неё есть руки, голова, сердце, что так болит за каждого? кто был в этих стенах. Количество больных и искалеченных, которых она увидела в первый день, просто выбила из равновесия. Даже за те несколько часов, что она пробыла там впервые, мракоборцы доставили в больницу семью братьев Криви, которые сами погибли в школе во время самой битвы. Родителей, замученных Круциатусами, нашли в подвале дома бывшего Пожирателя после одного из министерских обысков. Они были без сознания, но живые. Уже здесь в больнице, когда женщина начала приходить в себя, она начала беспрестанно шептать «мои сыночки, надо их защитить». Что с будет с ней, когда она узнает, что её ребята, которые бы должны быть под охраной школы, погибли? И она больше никогда их не увидит. «Это надо принять и жить дальше» – так говорят в больнице. Но как это сделать?
Гермиона работала, отдавая себя полностью. В первые дни за ней приходил Гарри, чтобы вернуться на Гриммо, но уже на третий день она попросилась остаться на всю ночь, ведь ночью больным также нужен уход. Главный целитель увидел её старания и предложил маленькую комнатку на самом верхнем этаже. Она была не совсем комфортная по сравнению с комнатой у друга, но такие условия девушку никогда не пугали.
А ещё, она получила возможность поговорить с известными и опытными целителями магического мира. Не все знали её проблему и искренне удивлялись, почему Героиня войны, известная Гермиона Грейнджер, работает простой сиделкой в больнице Святого Мунго. Но каждому не расскажешь и не объяснишь истинных причин, да не любит она, когда её жалеют. Поговорив с профессионалами, она окончательно убедилась, что магию её не вернуть. Истории не известны случаи, чтобы ведьмы, у которых забирали силу, вообще продолжали жить, обычно все заканчивалось летальным исходом, ведь они просто не могли себя защитить. А у Гермионы были друзья, которые её и спасли. Нож Беллатрисы забирали на исследование магии, но никаких темных свойств никто так и не нашел, поэтому он снова вернулся в маленькую сумочку, вышитую бисером, и занял Почетное место возле волшебной палочки, ещё одной вещи, которая уже не пригодится.