Пророчество Лета

Бахтиярова Анна

— Аккуратней, чистокровная стихийница. Не забывай, я сильнее. Захочу, насмерть заморожу. И никто тебе не поможет.

Мари чувствовала прикованные взгляды сокурсников. Но ей было наплевать. Пусть все знают, что она не собирается терпеть нападки. Ни от кого! Инэй же сам говорил — она тут хозяйка, а не всякие Лоэ и им подобные. И пусть ей не похвастаться чистокровностью, зато она Дората! И Флорана заодно!

Оставшуюся часть дня Мари продолжала злиться. На Верну и других стихийников, считавших её отбросом. Разумеется, большинство теперь не смело говорить гадости открыто, но презрения, по-прежнему, хватало. Даже кое-кто из педагогов

морщился при виде полукровки-шу. Эх, вот бы сюда Корделию, гнев которой был страшен, но всегда обрушивался исключительно по делу. А уж такие вещи, как кровь и статус Ловерту волновали в последнюю очередь.

Вечер прошёл в компании Витта Мурэ. Мари отчиталась перед секретарём о письмах, поступивших за неделю, а затем помогла подготовить новые приказы Инэя. По традиции каждый требовалось развесить на всех этажах (за исключением Королевских), поэтому требовалось четырнадцать экземпляров документа, написанных аккуратным почерком без помарок и лишних закорючек.

Обычно совместная работа проходила в полной тишине. Но сегодня Витт неожиданно решил изменить привычке.

— Ян Десальва — твой друг, верно?

Мари вздрогнула.

— Да, мы с Яном хорошо знакомы, — пояснила стихийница, на всякий случай решив не повторять слово "друг". Кто знает, что у секретаря на уме.

— Тогда посоветуй ему не ссорится с Волонтрэ. Десальва — никто, а семья Вика пусть и не ближний круг Дората, но определенное влияние имеет. И тебе, Ситэрра, стоит поаккуратнее вести себя с Лоэ. Глупо угрожать у всех на глазах.

— А вы, зу Мурэ, знаете всё, что происходит во Дворце?

Мари категорически не понравилось наставление Витта, хотя он и был прав.

— Нет. Но ссоры здесь быстро перестают быть секретом.

— Зачем вы мне всё это говорите?

— У Его Величества на тебя есть одному ему известные планы. А ты рискуешь сгинуть прежде, чем он успеет воплотить их в жизнь...

На этом Мурэ закончил странный разговор, а вскоре и вовсе покинул рабочий зал на пятнадцатом этаже, оставив помощницу одну переписывать приказы. Мари уход "старшего" секретаря устроил: в одиночестве работалось быстрее и спокойнее. Думать о словах Витта не хотелось. Планы Инэя на свою персону девушка знала. По крайней мере, ближайшие. Новый разговор с Яном о Волонтрэ считала делом бессмысленным. Да и что говорить? Советовать вести себя с неприятелем вежливо? Послушается, как же! Он же Дората, а, значит, ослиное упрямство в крови. К тому же Вик получил за дело!

Перо ловко скользило по бумаге, строчки ложились ровно. В результате стихийница управилась минут за сорок. Сложила листы в аккуратную стопку, убрала письменные принадлежности и блаженно потянулась. Всё, домой! Ужинать и в кровать с интересной книжкой из Королевской библиотеки.

Почудилось, что за спиной едва слышно скрипнула дверь, но Мари не успела обернуться. В нос ударил резкий пряный запах.

— Апчхи! Апчхи!

Голова резко закружилась... Мир поплыл...

— Какая же ты идиотка! — громом грянул каркающий женский голос.

Мари растерянно протёрла глаза, уверенная, что ей мерещится в сумерках.

Но, увы. Рядом, как живая, стояла гадалка Вирту, уперев руки в бока. Сердито щурила здоровый глаз и качала лохматой головой.

— С врагами нельзя конфликтовать открыто. Это

делает уязвимой одну тебя.

— Но...

— Тьфу! — одноглазая шу с чувством сплюнула на пол. — Тебе ещё расти и расти до Принцессы. Но я вообще-то не за тем пришла. Пусть сегодняшняя глупость станет уроком на будущее. А оно безоблачным не будет. Беда идёт на твой дом. Но этого не избежать. Главное, скоро на волосок от смерти окажутся три твоих друга. Но их гибель можно предотвратить. Ты будешь держать их жизни в руках. Только ты...

Мари тихо застонала, коснулась кончиками пальцев затёкшей шеи.

Понадобилось минуты две, чтобы понять, что она, по-прежнему, находится в секретарском зале. Лежит на столе. Вернее, на аккуратно переписанных приказах. Ох, надо же было так нелепо заснуть...

Заснуть?! Глаза стихийницы расширились от ужаса.

Три друга? Жизни в руках?! Речь о Далиле, Ное и Тиссе?!

Но ведь это же был сон. Или нет?

Мари схватила сумку со школьными конспектами и учебниками. За окном успело стемнеть, и следовало давно вернуться в апартаменты. Мышкой юркнув в коридор, стихийница быстро пересекла Королевский пятнадцатый этаж и выбежала на лестницу. Восемь пролетов вниз она миновала без приключений и ни капельки не запыхавшись.

Почти добежала до подаренного отцом "дома", когда...

— Вот и вы, зу Ситэрра. А мы везде вас ищем.

Навстречу Мари вышел ухмыляющийся Фион Лили — новый глава стихийного правопорядка Зимнего Дворца и , по совместительству, дядя Дронана. Рядом с ним стояли стражники — с десяток, не меньше.

— Прошу проследовать за мной, зу. Вы арестованы.

Мари выронила сумку. Но не от страха. От неожиданности.

Она проспала переворот?! Инэй же убьет идиота.

— Могу узнать, в чём меня обвиняют? — поинтересовалась стихийница аккуратно.

Фион не стал скрытничать.

— В попытке убийства Верны Лоэ.

Вот теперь стало по-настоящему нехорошо, и мир поплыл повторно...

Глава 7. Сильное лекарство

Мари злилась. По большей части — на себя. Угораздило же пообещать расправу Верне у всех на глазах! Доказывай теперь, что не желала зла! Впрочем, стихийница понятия не имела, что стряслось с младшенькой Лоэ, и какие аргументы приводить в собственную защиту. Ни Фион Лили, ни другие стражники не стали просвещать арестантку, и ей оставалось только гадать — придумала ли Верна нападение, или что-то действительно случилось, а вину сваливают на того, кто грозил смертоубийством.

Когда новый глава стихийного правопорядка объявил, что Мари предстоит провести ночь в темнице, расположенной под Дворцом, первой мыслью было заморозить всех и кинуться на поиски Инэя. Но девушка вовремя остановилась. Король сам вызволит её из подземелья, едва узнает об аресте. А нападение на стражников лишь усугубит непростую ситуацию. Однако часы бежали, а отец и не думал приходить на помощь.

В темнице было сыро. Казалось, сами стены источают ледяной, пропитанный гнилью воздух. К утру Мари чувствовала себя так, будто сидела не на железной кровати, привинченной к полу, а в бочке с холодной водой. По телу бегали противные мурашки, ноги начала сводить судорога. И как стихийники выдерживают заточение годами? Не удивительно, что Ролин Саттер вышел из тюрьмы больным и постаревшим.