Пророчество Романовых
Шрифт:
— В нашем банке нет ячейки с таким номером, — холодно сообщила она.
Лорд указал на ключ.
— ПКБ. Это ведь ваш банк?
— Аббревиатура наша, — нехотя признала женщина.
Лорд решил проявить твердость.
— Мэм, мисс Людмиле хочется как можно быстрее уладить дела своей матери. Эта смерть оказалась для нее особенно болезненной. У нас есть основания считать, что эта ячейка очень старая. Разве в вашем банке нет ячеек, которые не вскрывали много лет? На рекламном плакате написано, что
— Мистер Лорд, наверное, мне следует говорить чуть медленнее, и тогда вы меня поймете.
Ее тон нравился ему все меньше и меньше.
— В нашем банке нет ячейки с номером семьсот шестнадцать. Мы используем другую систему обозначения ячеек, состоящую из комбинации букв и цифр. И так было всегда.
Повернувшись к Акулине, Лорд обратился к ней по-русски:
— Эта стерва нам ничего не скажет. Она утверждает, что в банке нет ячейки с номером семьсот шестнадцать.
— Что вы ей говорите? — встревожилась женщина.
Лорд обернулся к ней.
— Я говорю своей клиентке, что ей придется еще немного потерпеть боль, потому что здесь нет ответов.
Он снова оглянулся на Акулину.
— Изобрази глубокую скорбь. Если сможешь, выдави пару слезинок.
— Я акробатка, а не актриса.
Лорд нежно стиснул руки Акулины и выразительно посмотрел на нее. Изобразив на лице сочувствие, он сказал по-русски:
— А ты попробуй. Хуже от этого не станет.
Акулина посмотрела на женщину, стараясь продемонстрировать страдания.
— Послушайте, — сказала та, возвращая ключ, — а почему бы вам не попробовать обратиться в Первый кредитный банк? Он дальше по этой же улице, через три квартала.
— Получилось? — спросила Акулина.
— Что она говорит? — захотела узнать женщина.
— Мисс Людмила просит перевести ваши слова.
Повернувшись к Акулине, Лорд сказал по-русски:
— Может быть, у этой сучки все же есть сердце.
Перейдя на английский, он спросил у женщины:
— Вы, случайно, не знаете, как давно существует тот банк?
— О, он такой же древний, как мы. Стар как мир. Кажется, он основан где-то в конце девятнадцатого века.
Они вошли в здание Первого кредитного банка с гранитным цоколем и мраморным фасадом, украшенным коринфскими колоннами. Оно разительно отличалось от Промышленно-коммерческого банка и небоскребов вокруг, которые зеркальными окнами и строгими геометрическими линиями демонстрировали современный стиль.
Лорд был приятно удивлен. Здесь все говорило о старых традициях. Массивные мраморные колонны, мозаичный каменный пол и отдельные кабинки для банковских клерков остались с тех времен, когда декоративные чугунные решетки справлялись с задачей, которую сейчас выполняли
Охранник в форме сообщил, что депозитарий находится в подвале, и объяснил, как туда пройти.
В кабинете сидел негр средних лет с тронутыми сединой волосами. Он был в жилете и галстуке; на солидном брюшке висела золотая цепочка от карманных часов. Негр представился Рэндоллом Мэддоксом Джеймсом. Судя по всему, он гордился, что его имя состоит из трех частей.
Лорд показал ему запрос суда и ключ. Никаких неодобрительных высказываний, помимо нескольких обязательных уточняющих вопросов, не последовало, и Рэндолл Мэддокс Джеймс провел посетителей во внушительное хранилище. Ячейки располагались в нескольких просторных помещениях. Вдоль стен тянулись длинные ряды стальных прямоугольных дверок. В самом дальнем отделении зеленоватый металл потускнел от времени, замочные скважины выглядели черными точками.
— Это самые старые ячейки, какие только есть в нашем банке, — объяснил Джеймс. — Они существовали еще до разрушительного землетрясения тысяча девятьсот шестого года. Таких динозавров осталось совсем мало. Мы часто гадаем, когда же кто-нибудь востребует их содержимое.
— А разве вы сами через какое-то время не проверяете, что внутри?
— Законом это запрещено. До тех пор, пока каждый год вносится арендная плата.
Лорд протянул ключ.
— То есть вы хотите сказать, аренда этой ячейки регулярно оплачивается начиная с двадцатых годов?
— Совершенно верно. В противном случае мы были бы вынуждены объявить ее неиспользуемой и высверлить замок. Разумеется, об этом позаботилась покойная.
Лорд вовремя спохватился.
— Ну конечно. А кто же еще?
Джеймс указал на ячейку под номером семьсот шестнадцать. Она находилась примерно посередине; дверца имела около фута в ширину и дюймов десять в высоту.
— Мистер Лорд, если вам что-нибудь понадобится, я буду у себя в кабинете.
Лорд дождался, когда закроется решетчатая дверь и они с Акулиной останутся одни. Он вставил ключ в замочную скважину.
В ячейке оказался еще один металлический ящик. Лорд выдвинул его, отметив тяжесть содержимого, и осторожно поставил на стол из орехового дерева.
В ящике лежали три мешочка из пурпурного бархата, сохранившиеся значительно лучше, чем тот, который даже после смерти оберегал Николай Максимов. Еще там лежала сложенная газета, бернская, от 25 сентября 1920 года. Бумага стала хрупкой от времени. Лорд осторожно ощупал самый длинный мешочек. Быстро раскрыв его, он достал два золотых слитка, такие же, как тот, что остался в киевском аэропорту, с царским вензелем и двуглавым орлом. Лорд взял другой мешочек, самый толстый, почти круглый, и распустил кожаный шнурок.