Пророчество
Шрифт:
Она повернулась к Оливеру, молча стоявшему за ней с сумками в руках.
– Впечатляюще, – восхищенно произнесла она, чувствуя себя по-прежнему неловко. А затем добавила в ярости: – Я бы убила вас.
– Но почему? В чем дело?
– Почему вы не сказали мне обо всем этом? Неужели вы думали, что это отпугнет меня?
– Что я должен был сказать?
Она прошлась в задумчивости по высокой колышущейся траве.
– Не знаю.
– Так почему вы расстроились?
– Вы совсем смутили меня. Я даже не взяла приличного платья.
– Боже
– А ваша прислуга?
Он обнял ее одной рукой и легонько прижал к себе.
– Ты выглядишь великолепно и так, и тебе совсем не нужны бальные платья. Мы здесь обычно ходим в джинсах. – Он легонько поцеловал ее в щеку. – Идем, надо разобрать вещи.
Она бросила на него взгляд, в котором читались злость и веселье.
– Сколько вы живете здесь?
– С 1580 года.
– Не думала, что ты такой старый.
В уголках его глаз мелькнул смех, волосы Оливера растрепал ветер, и они рассыпались по лбу.
– Халкины жили здесь с тех самых пор, как был построен замок. Правда, он не всегда передавался от отца к сыну, наша родословная очень запутана.
Оливер повернул к проходу в стене, и Фрэнни, следуя за ним, обнаружила еще одно крыло. Открытие, что дом настолько велик, поразило ее. Построенное в том же стиле, что и фасад, крыло располагалось за прямоугольными цветниками, обделенными заботой садовника. Позади здания виднелись теплицы и огород. Вьющаяся струйка голубого дымка напомнила Фрэнни, что лето уже на исходе.
– В этой части дома я… э-э… мы и живем, – произнес Оливер.
Она последовала за ним по узкой, посыпанной гравием дорожке, окаймленной с обеих сторон цветочным бордюром, вдоль стены дома, мимо шмеля, выделывающего акробатические трюки на гибком стебле вьющейся розы, мимо разросшейся, как дикое растение, гортензии и остановилась перед входной дверью. Это была дубовая дверь, такая же, как дверь главного входа, только она не выступала вперед. Над дверью располагался все тот же вырезанный в камне геральдический щит, на одной из частей которого был изображен дракон.
Пока Оливер вставлял ключ в замок и с резким скрежетом поворачивал его, Фрэнни разглядела на свитке под драконом изречение на латыни, которое показалось ей знакомым. Вдалеке раздался гулкий, печальный удар колокола. Фрэнни бросила взгляд на часы – 11.45.
Она снова посмотрела на герб и перечитала надпись: «Non omnis moriar». Машинально Фрэнни перевела ее. Весь я не умру.
Оливер открыл перед ней дверь, и она, нахмурившись, шагнула в просторный темный холл. Конечно, это изречение попадалось ей на уроках латыни в школе, но она встречала его и где-то еще. И эта мысль почему-то не давала ей покоя.
7
Оливер подождал Капитана Кирка и закрыл дверь. Внутри был прохладный полумрак. Фрэнни спохватилась, что забыла снять солнечные очки, но и без них намного светлее не стало. Солнце
Оливер и Фрэнни стояли в большом, обшитом панелями холле с каменным полом, кое-где покрытым красивыми ковриками. В центре был круглый инкрустированный стол и на нем ваза со свежими цветами. Широкая дубовая лестница вела вверх, на лестничной площадке красовались рыцарские доспехи.
Внезапно внимание Фрэнни привлек приземистый бронзовый сосуд в виде двух баранов, прижавшихся спинами друг к другу. Она подошла поближе и начала пристально разглядывать его. Он был прохладный и, несмотря на замысловатый резной узор на поверхности, гладкий на ощупь. Вся неловкость тут же улетучилась, и Фрэнни взволнованно повернулась к Оливеру:
– Как давно это стоит здесь?
Оливер посмотрел на нее несколько озадаченно.
– Никогда толком не знал, что это такое, – произнес он.
– Это китайское. Называется зан.
– Зан? – В его глазах промелькнула усмешка.
– Сюда, должно быть, наливали вино. Знаешь, сколько ему лет?
– Около двухсот, думаю. Его привез кто-то из моих предков с Востока – у семьи когда-то были там деловые интересы.
Фрэнни, щурясь в полумраке холла, внимательно изучила резьбу на рогах, потом с трудом наклонила кувшин и заглянула под одну из ног барана.
– По-моему, это эпоха Шан, [7] где-то между 1700 и 1050 годами до нашей эры.
7
Государство Шан (Инь) существовало в Китае приблизительно с конца XIV в. до XI в. до н. э.
Оливер был потрясен.
– Мой отец использовал его как подставку для зонтов.
Фрэнни думала, что Оливер шутит, но, взглянув на него, поняла, что это правда.
– Кувшин бесценен!
– Здесь у нас полно всякого хлама. Ничего никогда не разбирали как следует. Может, мне стоит нанять тебя?
– Только если что-нибудь римское или восточное, в других вещах я не очень разбираюсь.
– До того, как построили этот дом, тут была древнеримская вилла.
– А кто-нибудь проводил раскопки?
– Да, примерно в 1820 году. Откопали мозаичные полы и бассейны, потом опять засыпали и посадили буковые деревья.
– Господи, но зачем?
– Думаю, им надоели всякие бездельники, шатающиеся вокруг. – Он взял сумки. – Ну ладно, надо разобрать вещи.
Они поднялись по лестнице, обитой панелями с изображением сцен охоты. Потом прошли через дверной проем с фронтоном и, оставив позади висевшие на стене пожарное ведро и огнетушитель, которые придавали помещению какой-то казенный вид, очутились на лестничной площадке, просторной и темной. Под ногами поскрипывал натертый паркет.