Пророчица
Шрифт:
Посреди комнаты стоял украшенный драгоценными камнями трон, на котором восседал высокий аскетического вида мужчина с орлиным носом, широкими скулами и большими угольночерными глазами. Он был одет в белую рясу, вокруг его шеи обвивалась золотая цепь, на которой висело несколько амулетов из драгоценных камней.
Рядом с троном сидело могучее животное, похожее на кошку, холеное, с буграми мускулов, грозными когтями и огромными клыками. Зеленые глаза его сузились при приближении Ломакса, и оно издало глухое рычание. Человек в белой рясе отдал команду, и животное улеглось, по-прежнему сверкая
Когда Ломакс наконец остановился в нескольких футах от трона, мужчина в белой рясе встал. — Добро пожаловать в мою скромную обитель, — сказал он густым низким голосом. — Я Моисей Мухаммед Христос, известный всем истинным верующим как Помазанный.
— Рад встрече с вами, Мой Господин, — ответил Ломакс, согнувшись в талии.
— Мой любимец не беспокоит тебя?
— Нет, если он любимец.
— Еще никто не мог приблизиться к нему, не потеряв какую-нибудь из своих конечностей, — сказал Помазанный, нежно погладив голову создания. — Но как ты видишь, я могу безнаказанно дотрагиваться до него.
— Да, вижу, — ответил Ломакс.
— Если бы я приказал ему напасть на тебя, он перегрыз бы тебе глотку меньше чем за секунду, — продолжил Помазанный.
— Охотно готов в это поверить, — согласился Ломакс. — Но если вы прикажете ему напасть на меня, то кто тогда убьет для вас Айсберга?
Помазанный улыбнулся.
— Ты мне нравишься, мистер Ломакс.
— Благодарю вас, Мой Господин.
Его улыбка исчезла.
— Почему ты хочешь убить Карлоса Мендосу?
— Честно говоря, я не особенно желаю убивать его, — ответил Ломакс. — Убивать людей — это опасная работа. Я был бы просто счастлив получить от вас миллион кредиток, не убивая его… но я подозреваю, что вы не захотите платить за несделанную работу, не так ли?
— Это не предмет для легкомысленных шуток, мистер Ломакс, — сурово заметил Помазанный, и похожее на кошку создание, чувствуя, что он рассержен, пришло в беспокойство. — Очень важно, чтобы Карлос Мендоса был ликвидирован.
— Почему?
— Это тебя не касается.
— Прежде чем я берусь за дело, я всегда хочу знать, почему меня просят кого-то убить.
— До сих пор ты получал задания только от простых смертных.
— А вы не простой смертный?
Помазанный открыл рот.
— Между моими зубами есть пространство. — Он указал на свое ухо. — На мочке левого уха есть бородавка, на правом плече есть родимое пятно. Я родился в четвертый день четвертого месяца, и в этот день луна затмила солнце. Поэтому не может быть никаких сомнений, что я Помазанный.
— Простите мое невежество, Мой Господин, — сказал Ломакс, — но, нисколько не сомневаясь, что вы Помазанный, я хотел бы знать, что конкретно это означает?
— Я тот, чьего появления так долго ждала раса людей. Мое предназначение — объединить расу, восстановить порядок и распространить владения человека вплоть до самых труднодоступных уголков Галактики.
— Я-то думал, что Республика занята тем же самым.
— Я прощаю твою непочтительность, тебе еще не открылась истинная вера, — сказал Помазанный. — Но знай, что Республика — всего лишь моя предтеча и что теперь, когда на сцену вышел я, дни Республики сочтены. Бог выбрал меня быть его
— Да.
Глаза Помазанного горели фанатичным огнем.
— Бог наказал мне управлять Галактикой с этого трона, возить его с собой на Сириус-V и на Землю и в конце концов установить его во дворце, который я возведу на Делуросе VIII. Сидя на этом троне, я выполню свое предназначение и возьму управление Его огромными владениями в свои руки.
— Ваши слова звучат так, словно все, о чем вы говорили, вам принесут готовым на тарелочке, — уклончиво сказал Ломакс.
— Я гораздо ближе к осуществлению своих планов обрести всемогущество, чем ты думаешь, — ответил Помазанный с абсолютной уверенностью в голосе. — Более двух сотен планет присягнули мне на верность, и сейчас, когда мы говорим, мои посланцы обращают в истинную веру население тысяч других.
— Почему же человека, власть которого распространяется на сотни планет и десятки миллионов последователей, планирующего захватить планету, являющуюся столицей Республики, так заботит хозяин таверны в самом дальнем уголке Внутренней Границы? — спросил Ломакс, которому действительно было любопытно это знать. — Какую угрозу может представлять для вас Айсберг?
— Мендоса? — переспросил Помазанный. — Сам по себе он не представляет никакой опасности.
— Тогда почему вы хотите его смерти?
— Я уже говорил тебе: это не твое дело.
— Может быть, но, если вы хотите, чтобы я его убил, вам придется рассказать мне.
— Ты смеешь приказывать Моисею Мухаммеду Христосу? — с угрозой в голосе воскликнул Помазанный.
— Нет, Мой Господин, — ответил Ломакс, снова кланяясь. — Смею вас заверить, что у меня не было намерений оскорбить вас. — Помолчав он добавил: — Я полагал, что мы могли бы делать дела вместе. Я ошибся.
Ломакс выдержал долгий тяжелый взгляд Помазанного.
— Почему я должен верить, что ты сможешь убить его, если столько других потерпели неудачу?
— Во-первых, потому что я гораздо лучше их всех, — ответил Ломакс, стараясь, чтобы его голос звучал поубедительней. — И во-вторых, потому что я уже бывал на Последнем Шансе раньше. И мое присутствие там не вызовет у него тревоги.
— Я могу нанять других людей, которые бывали на Последнем Шансе.
— Правда, — согласился Ломакс. — Но Последний Шанс — планета Айсберга, и он позаботился о своей безопасности. Они не смогут убить его. — Помолчав, он добавил: — А я смогу!
Помазанный уперся кулаком в подбородок и вновь одарил Ломакса пристальным, долгим взглядом, на этот раз, пожалуй, даже более долгим. Наконец он заговорил.
— Если ты справишься с этим заданием, — медленно произнес он, как бы взвешивая каждое слово, — то за ним последуют другие. Ты увидишь, что я могу быть настолько же щедрым, вознаграждая за успех, насколько неумолимым в случае провала. — Он опять помолчал. — Учитывая, что ты пока еще не в состоянии постичь истинные масштабы моего могущества и что ты пока еще не встал на путь Истинной Веры, а также, что Карлос Мендоса должен умереть, на этот раз я прощаю твой проступок и расскажу то, что ты хочешь знать.