Прорыв
Шрифт:
Он не торопится. Я могу сократить расстояние, но не сдвигаюсь ни на дюйм. Он хочет поговорить со мной? Он может, блядь, доставить сюда свою задницу. Он останавливается в двух футах передо мной, и ему приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть мне в лицо.
– Ты думаешь, что у тебя божий дар, не так ли?
– спрашивает он.
– Нет, тренер, - отвечаю я. Считаю ли я, что хорош в своем деле? Да. Но божий дар? Нет, черт возьми. Я, блядь, выложился на полную, чтобы стать таким.
– Ты здесь временно. Ты это знаешь, и я это знаю. Не обживайся, сынок. Этой
– Такой игрок, как я?
– Я показываю на свою грудь.
– О, ты имеешь в виду игрок, который забивает? Игрок, который выигрывает чемпионаты? Не секрет, что эта команда каждый год попадает в плей-офф, а потом вылетает.
– Игрок, который принесет только негативную прессу и сопутствующие ей негативные эмоции. Небольшой совет? Владелец этой команды не будет мириться с этим. И я не из тех тренеров, которые будут терпеть твое дерьмо, не то, что твой последний, - говорит он прямо перед тем, как пройти мимо меня.
Что ж, по крайней мере, теперь я понимаю, почему он меня так чертовски ненавидит. Интересно, если бы они узнали причину, по которой я выбил всю дурь из своего тренера, они бы все равно так вели себя? Он, блядь, заслужил это. Не связывайся с моей семьей. Мне плевать, кто ты.
Я последний в раздевалке. Все остальные уже ушли. Опустив сумку на пол, я быстро одеваюсь. Я устал, но еще мне чертовски скучно. Должно же быть хоть какое-то занятие в этом богом забытом городе. Что-то, что могло бы меня развлечь. Я беру свой телефон и совершаю ошибку, взглянув на экран. Десять пропущенных от мамы. Пять текстовых сообщений, которые я не собираюсь читать в ближайшее время.
Я, может, и не позволяю никому другому лезть в мою семью, но это не значит, что я не имею права злиться на нее. Честно говоря, я не уверен, что когда-нибудь смогу смотреть на свою мать и не испытывать ярость после того, что она сделала.
Запихнув телефон в карман джинсов, я перекидываю сумку через плечо и выхожу из раздевалки. Только для того, чтобы замереть, увидев, что предстает передо мной за дверью.
Алия Монро сидит, скрестив ноги, на полу, прислонившись к стене напротив выхода. Рядом с ней стоит большой стакан с кофе и лежит ее огромная сумка «Dior». Она планирует поход? Потому что, клянусь, она могла бы уместить в ней палатку и спальный мешок.
Я наклоняю голову и наблюдаю за ней. Она либо еще не заметила меня, либо очень старается сделать такой вид, не отрывая взгляда от экрана своего телефона и просматривая что-то в социальных сетях.
Я прочищаю горло, заставив ее вздохнуть, закатить глаза, а затем медленно поднять их, чтобы встретиться с моими.
– Я надеялась, что ты там утонул или поскользнулся и сломал себе шею, - говорит она таким ровным голосом, который заставляет меня сомневаться, шутит ли она, или эта девушка всерьез желает мне телесных повреждений.
– Обычно мне не свойственно разочаровывать женщин, но не в данном случае. Что ты здесь
– спрашиваю я, оглядывая пустой коридор.
– Жду тебя. А что еще я могу делать?
– отвечает она.
– Почему?
– Потому что мой отец, похоже, считает, что ты - лучшее, что было с тех пор, как изобрели электричество. И он поручил мне следить за тем, чтобы ты не попал в неприятности.
– Лучшее с тех пор, как был нарезан хлеб, - поправляю я ее.
– А?
– Правильно говорить - это лучшая вещь с тех пор, как был нарезан хлеб, а не электричество, - объясняю я.
– Да, но это глупо. Нарезать хлеб легко. Ты знаешь, как трудно жить в современном мире без электричества? Не думаю, что это было бы весело, - говорит она.
Я не говорю ей, что знаю, как трудно жить без электричества - чертовски холодно, вот как. Когда я рос, моя мама притворялась, что это игра. Мы с братом все понимали, но терпели блэкаут, когда отключали электричество. Я очень сомневаюсь, что маленькой принцессе хоть раз в жизни приходилось обходиться без тех современных удобств, которые есть в ее распоряжении.
– Я проголодался. Где здесь можно хорошо поесть?
– спрашиваю я, желая сменить тему.
– Тебе повезло. Так получилось, что еда - одно из моих любимых времяпровождений.
– Алия улыбается, поднимаясь на ноги, затем поворачивается и нагибается, чтобы поднять сумку и стаканчик кофе.
Когда она выпрямляется и поворачивается обратно, я не скрываю, что рассматривал ее задницу. Ее восхитительную попку в форме сердца, которая идеально поместилась бы в моих ладонях. Если она выставляет ее передо мной, я буду смотреть.
– Готов в любое время, - говорю я с ухмылкой.
– Поехали. Я поведу, - говорит она, шагая впереди меня.
– И перестань пялиться на мою задницу, - добавляет она, слегка покачивая бедрами.
– Эта задница создана для того, чтобы на нее пялились, милая, - бормочу я достаточно тихо, чтобы она меня не услышала.
Глава седьмая
Алия
– Привет, мисс Монро, как обычно?
– Спрашивает Кэл, когда я захожу в его ресторан с подходящим названием «Закусочная Кэла».
– Было бы здорово. Спасибо, Кэл, - отвечаю я и веду Лиама, на которого Кэл бросает убийственный взгляд, к кабинке в дальнем конце зала - я всегда сажусь там, когда прихожу сюда.
Заведение оформлено в стиле 1950-х годов. Американская ретро-закусочная, с музыкальным автоматом, который до сих пор проигрывает виниловые пластинки. Кабинки красные и белые, полы в черно-белую клетку, на стенах странная смесь неоновых вывесок и случайных плакатов с девушками в стиле пин-ап. Я хожу сюда с тех пор, как узнала о существовании закусочной в пятнадцать лет, когда она стала своего рода убежищем, местом, куда я могу пойти и побыть в одиночестве, чтобы меня никто не беспокоил. Это на окраине города.