Прорыв
Шрифт:
– Степан Петрович, на два слова. – Шершнев указал комбату взглядом на дверь в комнату отдыха, смежную с кабинетом.
– Эй, что за секреты?! Мы тут, кажется, в одинаковом положении! – Майор Сычев резко встал, попытался преградить путь, но его остановил Измайлов.
– Сядь. Пусть поговорят.
– С какой стати я должен сидеть? – не унимался заместитель командира по боевой части. – Пусть тут говорят.
Комбат остановился.
– Он прав. Говори, Шершнев, чего хотел спросить?
– Не пожалеете?
– Уже
– Я подозреваю, что Рыжов и Потопейко приторговывали артефактами. – Иван в упор взглянул на командира батальона. – Они использовали боевые выходы для транспортировки «товара». Иначе мне сложно объяснить случившееся со мной. Кто-то всадил мне очередь в спину, а Рыжов спокойно увел колонну, бросив меня в «жестянке».
– К чему клонишь? – нахмурился комбат. – Выражайся яснее.
– Без ведома командования такие масштабы контрабанды скрыть невозможно.
– Ну, допустим, я был в курсе, – ответил Петренко. – Но сейчас не время для разборок! Да, тебя бросили в Пустоши, но я тут ни при чем! Это была инициатива Рыжова, поддержанная Зулусом!
– Не к тому разговор. Если вы, Степан Петрович, в курсе всех дел, у меня только один вопрос: Рыжов полностью отчитывался о характере грузов, доставленных из-за Барьера?
– Ну попробовал бы он от меня что-то скрыть! – Лицо Петренко побагровело.
– И что группа Рыжова доставила в последний раз? Где он сам?
– Слушай, Шершнев, у меня по поводу твоего исчезновения знаешь сколько неприятностей было?! Ты в курсе, что колонну разбили? Вернулась только машина Рыжова, сам он исчез, а весь груз конфисковали офицеры СБ! Я не понимаю, чего ты добиваешься?! К чему клонишь?!
– Мне непонятны сегодняшние события. То, что выброс Пепельного тумана произошел именно на нашем участке периметра и сюда же сунулись крупные силы наемников, до этого державшиеся в тени, не кажется мне совпадением. Не было ли в последних партиях груза чего-то необычного? Артефакта или устройства, способного спровоцировать прорыв?
– Да не было ничего такого! – Петренко взглянул на Ивана и тут же добавил: – Могу показать. Все здесь, в подвалах!
– Я бы взглянул, – спокойно кивнул Шершнев. – Да и Измайлову не помешает ознакомиться. Верно, Денис?
Сычев искоса посмотрел на командира батальона.
– Артефакты – значит? С каким-то прапором делился, а меня даже в курс дела не ввел?!
– Слушай, заткнись пока! – огрызнулся Петренко. – Живы будем, там сочтемся.
– Пошли. – Шершнев встал. – Сидеть тут и ждать ракетного удара – не вижу смысла. Нужно искать способ выбраться.
– А артефакты тебе на кой черт сдались? – зло поинтересовался Лапин.
– Я высказал предположение, – обернувшись к нему, ответил Иван. – Если среди артефактов нет ничего особенного, способного спровоцировать
– А если есть?
– Тогда мы уничтожим это.
– Ладно, пошли. Теряем время! – Петренко встал. – Только нет там ничего особенного.
Спуск вниз, в подвал, по коридорам, освещенным тусклым красноватым аварийным светом, проходил в напряженном молчании. Каждый думал о своем. Положение сложилось столь незавидное, что любое действие немного разряжало обстановку, они хоть как-то пытались сопротивляться силе внезапных неодолимых обстоятельств, выдвигали версии, верили, что еще не все потеряно. Да и подвал здания штаба в сложившейся ситуации выглядел не худшим из укрытий.
– Сюда. – Комбат свернул к резервной рубке М-связи.
– Ничего не работает, я ее проверял! – напомнил Измайлов.
– Денис, заткнись. Я знаю, что связь блокирована. – Петренко первым вошел в помещение и сразу направился к дальней стене, мимо секретных комплексов, сияющих россыпями тревожной индикации, свидетельствующей о глобальном сбое системы, надежность которой до сих пор не подвергалась сомнению.
В дальней от входа стене за фальшь-панелью облицовки обнаружилась дверь. Учитывая, что в помещение комплекса М-связи могли попасть лишь немногие офицеры, обладающие высшими полномочиями доступа, задумка комбата выглядела простой и надежной. Шершнев взглянул на Измайлова и по выражению его лица понял – тот ничего не знал о тайных коммуникациях.
Открыв дверь, Петренко коснулся расположенной на стене сенсорной панели. Где-то в глубинах подземных уровней здания заработал источник энергии, тускло осветились встроенные в потолок кристаллические блоки, в неярком свете стали видны очертания лестничных маршей, уводящих на глубину двух подземных этажей.
– Однако… – Сычев скривился, но развивать мысль не стал. Похоже, заместитель командира батальона на самом деле не имел понятия о тайных хранилищах.
Лестничные марши привели к еще одной, на этот раз массивной, бронированной, покрытой слоем активного пластика двери убежища.
– Старое укрытие? – высказал предположение Измайлов.
– Да, построено сразу после катастрофы, – ответил Петренко, открывая доступ.
Все системы убежища, расположенного на глубине десяти метров под поверхностью, были разработаны на случай внезапного прорыва техноса, они оборудовались собственными системами защиты, жизнеобеспечения, энергопитания. Именно об аналогичном бункере говорил Саркоев, предлагая идти к укреплениям блокпоста.
– Стоило сразу сказать, что тут тоже есть бункер, – проворчал Сычев.