Прощальный сезон
Шрифт:
– Чего ночами ходишь?
– спросил милиционер недовольно.
– По дачам шаришь?
– Хоть обыщите!
– взмолился Кирилл.
– У меня нет ничего... вообще!
– Обыскать?
– коротко спросил представитель власти у машины.
– Не обыскать, а произвести досмотр, - певуче ответили оттуда.
– Береженого, Федотов, бог бережет...
Кирилл послушно вывернул карманы. По-прежнему светя фонариком,
– Ручка шариковая... Книжка телефонная... Расческа... Кошелек... в нем деньги... сорок два рубля...
Из машины издевательски присвистнули.
– Капиталист!
– Билет на метро, московский, - завершил Федотов недоуменно.
– Чего тебя носит?..
– Женщина выгнала, - коротко сказал Кирилл.
– Отпустите...
Федотов хохотнул.
– Плохо старался, значит?
– Федотов, отставить, - сказали из машины назидательно.
– Личная жизнь граждан тебя не касается.
– Есть отставить...
– проговорил Федотов, сплюнув и хмуро добавил: - Все равно захватили бы. До выяснения.
– Федотов, - сказали из машины.
– Гражданин реализует свое конституционное право. Закон не запрещает ходить по дорогам в любое время дня и ночи. А чрезвычайного положения у нас в районе нет. Я, по крайней мере, об этом ничего не знаю. Пьяный он?
Федотов еще посветил фонариком.
– Вроде трезвый.
– И чего, всех и будем по дороге собирать?
– поинтересовались из машины.
– Времени нету. Срисуй данные... куда он денется.
– Как хотите, - Федотов снова сплюнул.
– А потом заяву припрут... Кино давно кончилось, танцы завтра...
– Ты куда идешь, герой?
– спросили из машины.
– Не знаю... в Москву, - ответил Кирилл.
– Вообще-то на станцию. Дойду тут?
– Когда-нибудь дойдешь, - сказал Федотов, хмыкнув.
– Сорока двух рублей тебе до Москвы не хватит, - сказали из машины.
– Может, вернешься? Прощения попросишь? Подбросим...
– Нет, - сказал Кирилл, судорожно сглотнув.
– Я скорее по шпалам пойду.
– Ходи осторожнее, - посоветовал Федотов, вручая Кириллу паспорт.
– Тут дезертир вооруженный где-то бродит. Сегодня самовольно оставил часть - в Забелино. Не нашли пока...
– Последний раз предлагаю, - сказали из машины.
– Спасибо, - ответил Кирилл.
– Уж лучше вооруженный дезертир...
Федотов
Шум автомобиля раздался на этот раз за спиной. Кирилл хотел уже было метнуться в канаву, когда понял, что его догоняет не Ритино бесшумное авто, а раздолбанный отечественный экземпляр. Может, стоило проголосовать... Рассмотрев фары "Жигулей", он поднял руку. Жигули остановились, и Кирилл замер, не зная, что делать с рукой. За рулем сидела Яна. Она сидела несколько минут, покусывая губы, потом открыла дверь, вышла и медленно двинулась навстречу.
Кирилл молчал, понимая, что нужно говорить. Яна приблизилась и, всхлипнув, бросилась ему на шею.
– Я думала, не догоню...
– проговорила она.
– Я думала, что-нибудь страшное...
Они долго молча обнимались посередине дороги. Потом Яна снова всхлипнула, взяла его за руку и повела к машине.
– Поехали, - сказала она.
– Мне на станцию, - сказал Кирилл.
– Довезешь?
Яна покачала головой.
– Никаких станций. К нам поедем.
Кирилл даже засмеялся.
– Ты что?
– сказал он.
– Что своим скажешь?
– Ничего, - сказала Яна, всхлипывая и устраиваясь на переднем сидении.
– У нас сейчас все родственники приехали. Машка, сестра... Мишка, зять... Отец... дядьев двое... брат двоюродный с теткой. Подумаешь, еще один человек. Никто вообще не заметит...
Она развернула машину, снова закусила губу, потом улыбнулась сквозь слезы и нажала на газ. Они ехали по темноте, вслед чьим-то дальним красным точкам, то возникавшим впереди, то снова пропадающим - может быть, красным точкам от той самой милицейской машины с уставшим Федотовым и его старшим напарником, и Кирилл, блаженно откинувшись на сидение, наконец почувствовал, что он в надежном убежище, и что можно расслабиться и забыть о неприятном. Он дома...
4