Прощай, гвардия!

Дашко Дмитрий

– Круглов умер? – удивился я.

– Он вернулся назад, в измененное вами будущее. Там его жизнь сложилась куда удачней.

– Как-то неожиданно. Это действительно возможно?

– Да мне вроде не с руки вас обманывать, Игорь.

– Значит, я тоже могу вернуться?

Кирилл Романович промолчал, но я прочитал ответ в его глазах.

– Получается, я могу совершенно не опасаться смерти! И узнаю об этом только сейчас.

– А вам что, действительно хочется умереть? – совершенно серьезно спросил собеседник.

Я усмехнулся:

– Дурацкий

вопрос. Мне есть что терять, и я буду цепляться за жизнь до последнего вздоха.

– И правильно сделаете. Мы сознательно не рассказывали вам об этом. Боялись, что вы лишитесь инстинкта самосохранения и натворите дел. Кроме того, мы хотели, чтобы вы довели миссию до конца. Ведь второго шанса ни у вас, ни у нас не будет. Таковы правила, и не мы их придумали.

– А кто их придумал?

– Не знаю, Игорь. Честное слово, не знаю.

– Что мне теперь делать?

– Живите на всю катушку. Любите, деритесь, страдайте, защищайте. Делайте то, что подсказывают сердце и разум. Ваша звезда еще даже не разгорелась. У вас многое впереди. Знаете, а я ведь даже завидую вам.

– Мне? – недоверчиво протянул я. – С какой это стати?

– Если бы я оказался на вашем месте, то вряд ли сумел добиться хотя бы десятой части того, что сделали вы. А ведь это еще только начало. Удачи вам, Игорь! И до встречи в другой жизни!

Он исчез так же внезапно, как появился. Я вышел к Ушакову и виновато пожал плечами.

Генерал-аншеф сразу догадался, что произошло.

– Никак помер?

– Так точно. Преставился. Сердце, видать, не выдержало.

– Многое успел рассказать?

– Не очень, но самое важное выяснить удалось. Давайте я на бумаге все обстоятельно опишу, – предложил я, и Ушаков одобрительно кивнул.

Глава 25

Не знаю, чему так завидовал Кирилл Романович. Наверное, погорячился, не представляя объемов предстоящей работы. Трудов навалилось столько, что я с удовольствием поменялся бы с ним местами.

Но обо всем по порядку.

В докладе для Ушакова я сумел срезать острые углы и обойти подводные камни. Ну нельзя же прямым текстом писать, что тут замешаны иные цивилизации и гости из будущего! Мало того, что не поверят, так еще и сумасшедшим объявят. После этого только одна дорога – в шуты, а составлять компанию Педриллам да Лакостам [15] я не собирался. Так что пришлось местами присочинить.

Хорошо, рука набита. В результате получилось то, что надо. Комар носу не подточит.

15

Придворные шуты Анны Иоанновны.

Ушаков пришел к выводу, что все «изложено складно, теперь надо показать матушке-императрице».

На сей раз задержки с аудиенцией не было, несмотря на поздний час. Нас ждали все, включая Бирона. Он, кстати, поглядывал на меня с благодарностью. В нынешних обстоятельствах я был

не конкурентом, а благодетелем. Но это ничего не значило. Я уже на своей шкуре испытал его «расположение». Придворные подковерные штуки – та еще дрянь.

Императрица от шока отошла на удивление быстро. Впрочем, чему тут удивляться? Женщиной она была стойкой, привыкла к любым переменам: от плохого к хорошему и наоборот.

Судьба не раз подкидывала ей сюрпризы, чаще всего неприятные: мужа, который быстро сделал ее вдовой, долгое прозябание в нищете в зачуханном Курляндском герцогстве, навязанные верховниками кондиции.

Анна смогла все это преодолеть.

Я ожидал от нее многого, но отнюдь не того, что она помилует Груню и даже приблизит к себе. Две одинаковые внешне женщины обнаружили друг в друге и родственные души. На какое-то время даже Бирон ушел на второй план. Потом, правда, все вернулось на круги своя.

Груня получила должность фрейлины, вышла замуж. Анна Иоанновна обожала устраивать людские судьбы.

Моя опала закончилась, да и сложно гнобить человека, который так много сделал для престола. Меня допустили к целованию руки, наградили. Довольно щедро, кстати. Анна Иоанновна спешила загладить свою вину.

Самое ценное – фактически я получил карт-бланш на будущее, чем незамедлительно и воспользовался.

Многие из моих идей еще было рано воплощать в жизнь, но заделы на будущее появились.

Петр Первый, вводя свою «Табель о рангах», хотел не просто сбить спесь с родовитой аристократии, но и сделать так, чтобы наверху социальной лестницы стояли люди, приносящие максимальную пользу стране. Наши желания совпадали.

Один хороший писатель в моей истории утверждал, что «нужны князья, а не тати», не понимая, что из князьев-то самые главные тати и выходят [16] . Вот уж кого точно не надо, так это новообразованной элиты. Инженеры как воздух нужны, учителя, медики, а князья… Да пусть идут лесом! Обойдемся без «элиты элит».

16

Тут тебе, мой дорогой читатель, любая поисковая система в помощь.

Медленно, но верно предстояло выбить почву из-под ног у главного врага самодержавия – дворянства. Будь хоть трижды князь или граф, но коли ты никчемная, бесталанная фигура – изволь походить под началом у простого унтера или чиновника средней руки, если служишь по гражданскому ведомству.

Кстати, о последних. Проблема с этой братией всегда была актуальной. Взяточничество, крючкотворство, воровство процветали в любом веке и в любой стране. Безнаказанность развращает.

Чинуши могут быть врагами не хуже дворян, но если осложнить их жизнь до такой степени, что они даже у себя дома будут постоянно оглядываться по сторонам, опасаясь ревизора, тогда эти чиновники автоматически станут надежными винтиками хорошо работающей государственной машины.