Шрифт:
Sarah Barnard
Goodbye, Perfect
Copyright © Sarah Barnard 2018
Посвящается всем моим школьным подругам из класса «Г», ’99–04,
В память о временах, когда мы все верили в наши ярлыки.
И всем девочкам, которые верят в ярлыки прямо сейчас:
Вы – гораздо больше, чем чужие определения.
Неделей раньше
– Тебе когда-нибудь хотелось просто… просто сбежать? – спросила Бонни.
– От чего сбежать?
– Ну,
– От жизни не сбежишь, – сказала я, откидываясь на подушки. Мы пытались делать уроки у нее в комнате: я на диване, она на кровати. – Вернешься – а она тебя дожидается.
– А можно и не возвращаться к старой жизни, – сказала Бонни. – Можно начать новую.
Я покачала головой:
– Думаю, заново начать тоже не получится. Это все равно значит бежать от себя. А это невозможно. Ты с собой навеки, навсегда. Куда ни иди.
Тишина.
– А что такое? – спросила я, изогнув шею, чтобы посмотреть на Бонни. Она сидела в противоположном углу комнаты.
Бонни пожала плечами:
– Ну это… Да просто экзамены, знаешь?
Я улыбнулась. Еще как знаю.
– Да, и я бы сбежала от экзаменов. Но только если ты убежишь со мной. И Коннор тоже.
Коннор – это мой парень. Я подумала немного и добавила:
– И Дейзи.
Моя сестренка.
– И чтобы мы успели обратно к Ли-Фесту.
– Это называется не побег, а каникулы, – сказала Бонни.
– Ну и отлично.
Я перелистнула страницу учебника по биологии и вздохнула. Столько всего, что я никогда не узнаю и не пойму! В груди появилось знакомое ощущение – будто что-то сжалось.
– Может, тогда ты сбежишь одна.
– Возможно, – сказала она.
Я расслышала в ее голосе улыбку.
– Только сообщи мне заранее, ладно?
Я пыталась читать главу о кроссинговере, но отвлеклась, потому что подумала про кроссовки. Мне нужны новые кроссовки. Может, купить те, со стразами, которые я видела на рынке?
– СМС отправь. Ну или открытку.
– Ладно, – сказала она.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Суббота
1
Пока я моюсь в душе, приезжает полиция.
Разумеется, я замечаю не сразу: душ в субботу днем для меня – это целый ритуал. Когда полицейские переступают через порог, я, с ног до головы покрытая пеной с ароматом чайного дерева и мяты, во все горло ору песни из «Короля Льва».
Видимо, из-за пения я не слышу, как Кэролин, моя приемная мать, стучит в дверь ванной. И, может, поэтому она решает нарушить самое священное из правил дома МакКинли: заходит внутрь и молотит кулаком в стекло душевой кабинки.
Разумеется, я начинаю вопить.
– Иден! – совершенно некстати кричит она, если учесть, что а) я уже обратила на нее внимание, б) в душе, кроме меня, нет никого. К кому еще ей обращаться?
Должна сказать, что вообще-то это совсем на нее не похоже, и именно из-за этого я выключаю воду и просовываю в дверь голову. С волос капает на пол.
– Чего?!
– Не
– А что такое?
– Приехала полиция, – отвечает она. – Хотят поговорить с тобой.
Глаза у меня чуть не вываливаются из орбит.
– А что такое? – опять спрашиваю я, на сей раз паникуя еще больше.
Ответ Кэролин приводит меня в ужас:
– Я думаю, ты знаешь, в чем дело. Спускайся минут через пять, хорошо?
Я хочу закрыть дверь кабинки – отчасти чтобы побыстрее вымыться, но еще и для того, чтобы Кэролин не прочла того, что было написано у меня на лице. Она протягивает руку, чтобы остановить меня.
– Мама Бонни тоже пришла, – сообщает она и отпускает дверь, которая закрывается прямо перед моим ошеломленным виноватым лицом.
Я и правда знаю, в чем дело.
Не потому, что я ждала полицию, и не потому, что я совершила какое-то преступление. Сегодня утром я получила сообщение от моей лучшей подруги Бонни: «Я решилась! Мы с Джеком сбегаем. ЙЕЕЕЕ!!!! Никому не говори! Потом позвоню! Ххх». Говоря «сегодня утром», я имею в виду 4.17 утра.
Признаю: вне контекста это звучит немного пугающе – особенно со всей этой полицией у дверей. Однако когда я прочла сообщение несколько часов назад, в полудреме, едва соображая, что там написано, – мне не стало страшно. Я даже немного разозлилась: мы с Бонни собирались сегодня в Кентербери, и ее внезапный отъезд означал, что теперь мне нечего делать целый день. Мы договорились, что не будем сегодня ничего зубрить к экзаменам и расслабимся: единственный раз, когда она отступила от своего дико строгого графика, которому следовала с самого апреля. В среду у нас первый экзамен: биология. Еще пять дней.
Я ответила единственным допустимым образом: «Э?»
«Не могу сейчас говорить! Позвоню потом! Если будут спрашивать, скажи, что я тебе ничего не говорила! У меня ПРИКЛЮЧЕНИЕ! ‹3 xx»
Я ни на секунду не поверила, что Бонни всерьез решила сбежать: во-первых, это совсем не в ее духе, а во-вторых, с чего бы ей вообще убегать. Наверное, она преувеличивает. Осталась на ночь у своего тайного бойфренда (подробнее о нем позже) и не сказала маме. Решив больше об этом не думать, я бросила все силы на спасение своего выходного.
И поэтому, когда в субботу днем ее мама позвонила Кэролин спросить, не писала ли мне Бонни, я, как и обещала, ответила отрицательно.
– У вас разве не было на сегодня планов? – спросила Кэролин, прижав трубку к груди.
– Были, но Бонни вчера вечером их отменила. Не знаю почему.
– Вчера вечером? – повторила Кэролин.
– Угу.
– И с тех пор вы не разговаривали?
– Не-а.
Я совершенно за нее не беспокоилась: Бонни попросила меня молчать, ну я и молчала, а остальное уже было ее личным делом. Обещание – это обещание, и лучшая подруга – это лучшая подруга. Но, чтобы отвести от себя подозрения и сделать историю правдоподобнее, я добавила: